“Ну да, Маниловка”.
“Маниловка! а как проедешь еще одну версту, так вот тебе, то есть так прямо направо”.
“Направо?” отозвался кучер.
“Направо”, сказал мужик. “Это будет тебе дорога в Маниловку, а Заманиловки никакой нет. Она зовется так, то есть ее прозвание Маниловка, а Заманиловки тут вовсе нет. Там прямо на горе увидишь дом каменный, в два этажа, господский дом, в котором то есть живет сам господин. Вот это-то и есть Маниловка, а Заманиловки совсем нет никакой здесь
и не было”.
Мужика не слушали и поехали отыскивать Маниловку. [не слушали и ехали далее. ] Проехавши две версты, встретили поворот на проселочную дорогу, но уже и две, и три, и четыре версты пронеслись мимо, а каменного дома в два этажа всё еще не было видно. Наконец, когда проехали еще две версты, высунулось вместе с горою одиноко белевшее на ней строение, тогда как самая деревня еще скрывалась за едва заметною возвышеностию. Тут Чичиков вспомнил, что когда приятель приглашает к себе в деревню за 15 верст, то это значит, что к ней есть верных 25 или же целых 30. Деревня Маниловка не многих[Вместо “не многих”: едва ли кого] могла заманить своим местоположением. Дом господский стоял одиночкой на возвышении, открытом со всех сторон; покатость горы, на которой он стоял, была одета подстриженным дерном. На ней были разбросаны по-аглицки две-три клумбы с кустами сирени и желтых акаций. Пять-шесть берез небольшими группами кое-где возносили свои узколистные жиденькие вершины. Под двумя из них видна была беседка с плоским зеленым куполом, деревянными голубыми колоннами и надписью: