“Слава богу, не пожалуюсь”, сказал Собакевич. И точно, не на что было жаловаться: скорее железо могло простудиться и кашлять, чем этот на диво сформованный помещик.
“Да, вы всегда славились здоровьем”, сказал председатель: “и покойный ваш батюшка тоже был крепкий человек”.
“Да, на медведя один хаживал”, отвечал Собакевич.
“Мне кажется, однако же”, сказал председатель, “что вы бы тоже повалили медведя, если бы захотели выйти против него”.
“Нет, не повалю”, отвечал Собакевич: “покойник был меня покрепче”.
Председатель, обратившись к Чичикову, опять произнес: “Этаким-то образом. Так вот вы, Павел Иванович, в наших местах сделали приобретение”.[обратившись к Чичикову, заговорил снова о покупке, сказавши, что всегда приятно слышать, как хороший человек что-нибудь приобретает. ]
“Да если б вы знали, Иван Григорьевич, [знали, Дементий Игнатьевич] чту за приобретение!” сказал Собакевич с тем же своим неподвижным видом: “всё мастеровой народ. Просто золото. Ведь я им продал и каретника Михеева”.