Жена его… Они совершенно были довольны <друг> другом. Несмотря на то, что прошло более шести лет после замужества, но всё [если случалось кому есть яблочко] еще один другому приносил или кусочек яблочка, или конфекту, или орешек и клал собственными руками в рот, который другая или другой очень грациозно открывал. Сюрпризы были приготовляемы ко дню рожденья: какой-нибудь бисерный чехольчик [для] на зубочистку, и весьма часто, сидя на диване, один, оставивши свою трубку, а другая работу, напечатлевали друг другу такой томный и длинный поцелуй, что в продолжение его можно бы даже прочесть небольшой журнал. Словом, они были то, что говорится счастливы. Конечно можно бы здесь кое что сказать… но признаюсь и т. д. как в тексте. ]
“Сделайте милость, не беспокойтесь так для меня, я пройду потом”,[после] говорил Чичиков.
“Нет, Павел Иванович, нет, вы — гость”,[Нет, Павел Иванович, вы — гость, вы должны вперед идти[говорил Манилов, показывая ему рукою на дверь.
“Не затрудняйтесь, пожалуста не затрудняйтесь. Пожалуста проходите”, говорил Чичиков.
“Нет, Павел Иванович, это обида. Вы хотите, [Как можно] чтобы я такому приятному гостю позволил пройти после себя”.
“Ах, боже мой… Мне право совестно. Проходите, сделайте милость, проходите, я после”, говорил Чичиков.
“Нет, никак нельзя”.
Наконец оба приятеля вошли в дверь боком и несколько притиснули друг друга.
“Позвольте мне вам представить жену мою”, сказал Манилов. “Душенька! Павел Иванович”.
Чичиков увидел точно даму, которую он совершенно было не приметил, раскланиваясь в дверях с Маниловым. Она была недурна; одета [очень] к лицу. На ней хорошо сидел[а. На ней был хорошо сидевший] матерчатый шелковый капот бледного цвета. Тонкая, небольшая кисть[а. Начато: тонкие небольшие молочного цвета каз<авшиеся?>; б. тонкие небольшие руки] руки ее что-то бросила поспешно на стол и сжала батистовый платок с вышитыми угликами. Она поднялась с [своего] дивана, на котором сидела. Чичиков не без удовольствия подошел к ее ручке. Манилова проговорила, несколько даже картавя, [а. Манилова заметила] что он очень обрадовал их своим приездом и что муж ее, не проходило дня, чтобы не вспоминал о нем. На что Чичиков ответствовал, поворотивши голову несколько на бок, с свойственною ему приятностью, что муж ее далеко простирает доброту свою к нему. [Вместо “Она была недурна ~ к нему”: и которая ~ сказал Чичиков (РМ)]
“Да”, примолвил[отвечал; а. сказа<л>] Манилов. “Уж она бывало всё спрашивает меня: “Да что же твой приятель не едет?” — Погоди, душенька, приедет. А вот вы, наконец, и удостоили нас своим посещением. Уж такое, право, доставили наслаждение, майский день, именины сердца…”
Чичиков, услышавши, что дело уже даже дошло до именин сердца, несколько даже смутился и отвечал скромно, что ни громкого имени не имеет, [Вместо “именины сердца ~ не имеет”: “О никак не достоин такой чести. Что ж я… ни громкого имени не имею] ни даже ранга заметного…
“Вы всё имеете”, прервал Манилов с тою же приятною улыбкою, “всё имеете, даже еще более”.
“Как вам показался наш город?” примолвила Манилова — “Приятно ли провели там время?”
“Очень хороший город, прекрасный город”, отвечал Чичиков. “И время провел очень приятно. Общество самое[прекрасный город и время провел приятно. Общество такое] обходительное”.
“А как вы нашли нашего губернатора?” сказала Манилова.
“Не правда ли, что препочтеннейший и прелюбезнейший человек?” прибавил Манилов.
“Совершенная правда”, сказал Чичиков, “самый почтенный. И как он вошел в свою должность, как понимает ее! Нужно[Вместо “Совершенная ~ Нужно”: “О, препочтеннейший! ~ Истинно нужно (РМ)] желать побольше таких людей”.
“Как он может этак, знаете, принять всякого, обворожить своим обращением”, присовокупил Манилов с улыбкою и от удовольствия почти совсем зажмурив глаза, как кот, у которого слегка пощекотали за ушами пальцем. [Вместо “и от удовольствия ~ пальцем”: и почти ~ был доволен (РМ)]