— Почему имитировать? — не унималась переводчица.
— Ну, не совсем валять дурака, наш полковник такого не позволит. Но и не надрываться. Объясняю: дело по всему — висяк, и какой смысл на него тратить время при таком его дефиците, когда имеется заинтересованная и весьма квалифицированная спецслужба, работающая с тобой в параллели?
— Но теперь-то…, - Петр чувствовал себя даже немного виноватым: из-за него Гусеву придется перерабатывать, но ведь и не скажешь: "Бросай, друг Мишаня, это дело, авось, контрразведчики разберутся и найдут истинного убийцу!" Рано или поздно…
— Теперь будем вкалывать по полной программе, может, еще кого из наших ребят удастся подключить! Только все равно не понятно, к чему подключать по причине отсутствия "фронта работ". Понимаете, когда случается убийство, следствие идет по апробированной схеме. В первую очередь отрабатываются родственники гражданина Х, круг общения, сослуживцы, соседи и так далее. У кого имелся мотив, у кого — возможность совершить преступление? Совсем хорошо, если имеются фигуранты, у которых просматривается мотив и была возможность этого самого Х убить. Натурально, изучается способ убийства и устанавливается орудие преступления, его хорошо бы найти. Устанавливается алиби всех подозреваемых, у кого оно есть (очень часто такой господин говорит, что "просто спал", и тогда приходится либо верить на слово, либо доказывать, что нет, не спал, а неизвестно, чем занимался…). В общем, много чего входит в отрабатывавшуюся десятилетиями методику раскрытия преступления, которая, как правило, рано или поздно приводит к успеху. Но с этим убийством я бьюсь уже шестой день, и глухо, как в танке, ни одной мало-мальски правдоподобной версии скроить не из чего!
Что мы имеем в данном конкретном случае? Имеем мы, я прошу прощения, пшик! Из ныне живых родственников наличествуют только отдельно живущий сын с детьми и какая-то родня в Саратовской области, десятая вода на киселе. Алиби провинциалов безусловное и абсолютное, да и связей они никаких с убиенным за последние тридцать лет не поддерживали. На наследство они (при живом сыне) претендовать никак не могут — так что с мотивом тоже напряженно.
— А сын? — быстро спросил Петр.
— А сын — успешный бизнесмен, глава и совладелец частного банка. Такой из-за квартиры в центре города на убийство собственного отца не пойдет: при прочих равных, экономически не выгодно. Отношения у них отличные были, так что о личной неприязни тоже говорить не приходится. Хотя возможность совершить преступление у него была: точного алиби нет, ключ от квартиры имелся, да и нанять он мог кого угодно, средства позволяют. Но от "иметь возможность" до "сделать" дистанция, сами понимаете, немалая… Это с родственниками. Поехали дальше. Окружение. Ну, скажите на милость, какой может быть круг общения у девяностолетнего старца, без посторонней помощи не выходящего на улицу и сторонящегося соседей? Правильно, никакой. Остается приходящая домработница, пенсионерка того же ведомства, что и Вацетис, чуть ли не двадцать за ним ухаживающая и ведущая в доме хозяйство. То ли жена по рабочим дням, то ли матушка (хотя она и младше), а скорее всего, и то, и другое вместе. Имеются также: участковый врач из ведомственной поликлиники, пара бывших сослуживцев, контакты с которыми поддерживались исключительно по телефону, ну, может, еще две-три такие, столь же "подозрительные личности".
— А семья сына? — поинтересовалась Татьяна.
— Эпизодическое общение по семейным и революционным праздникам. Нормальные, не слишком интенсивные отношения: кому в наше время нужны старики? Вот и все, больше никого вокруг Вацетиса не было. Как вам нравится искать убийцу практически в безвоздушном пространстве?
— Не может же не быть…, - начал Клаутов и замолк, делая некие вращательные движения кистью левой руки.
— Вот именно, не может! — решительно поддержал его Михаил. — Однако на сегодня пока получается так…
— А с этим лекарством, которым его отравили, беллоидом, насколько я помню…, - не унимался журналист. — Оно же у нас не производиться и не продается, нельзя ли за это как-то ухватиться?
— Ищут ветра в поле, — махнув рукой, как-то неопределенно ответил майор. — Ребятам из ОВД "Якиманка" тоже ведь по этому убийству надо чем-то заниматься!
— Может, это лекарство…, - предположила Борисова, — иностранный след?
— Может, — снова почти радостно подтвердил Михаил, — а если это так, товарищам из ФСБ сам Бог велел распутать указанную версию! Тем более что и водкой Вацетис перед смертью угощался иностранной…