Так они стояли и обсуждали происходящее. Оказалось, что это лучше, чем просто молчать.
В конце концов крики прекратились, и толпа начала петь. Джеральд никогда прежде не слышал этой песни, но судя по мелодии, это был религиозный гимн или псалом, переложенный на мотив популярной песенки. Толпа снова приближалась; на этот раз неумолимо, но почему-то бесконечно медленно.
— А теперь-то какого черта они делают? — мрачно спросил Джеральд. Его нервы сплелись в тугой клубок, из которого вырвался этот глупый вопрос.
Очевидно, толпа завершила свой маршрут и возвращалась с моря на главную улицу. Певцы задыхались и сбивались с ритма, словно устали от веселья, как дети на празднике. Слышался монотонный скрежещущий, шаркающий звук. Время шло и шло.
— По-моему, они танцуют, — проговорила Фринна. Она качнулась, как будто собиралась выйти и посмотреть.
— Нет, нет, — испугался Джеральд, отчаянно прижимая ее к себе.
На первом этаже под ними раздался страшный грохот. Входную дверь сорвали с петель. В гостиницу ворвалась топающая, поющая орава.
Повсюду хлопали двери, в темноту старой гостиницы хлынули толпы блаженных, переворачивая мебель, сметая все на своем пути. Звенели стаканы, бился фарфор, падали грелки из бирмингемской меди. Через мгновение Джеральд услышал, как на пол рухнул японский воин вместе со своими доспехами. Фринна завизжала. Потом чье-то мощное плечо, закаленное в морских битвах, протаранило панельную обшивку, и их дверь распахнулась.
— Живые и мертвые танцуют в ряд. Здесь. Сегодня. И сейчас.
Наконец-то Джеральду удалось разобрать слова.
Постоянные повторения задавали ритм песне.
Сквозь серый полумрак дверного проема вереницей потянулись танцоры. Держась за руки, они тяжелой поступью ввалились в комнату, их голоса звучали неистово, но не стройно, исступленно, но устало. Их становилось все больше и больше, раскачиваясь и едва волоча ноги, они появлялись из темноты, пока не заполнили собой все пространство комнаты.
— Запах! О Господи, этот запах! — снова закричала Фринна.
Теперь здесь пахло так же, как и на пляже; в битком набитой комнате запах уже не казался всего лишь неприятным, он был непристойным, отвратительным.
С Фринной случилась истерика. Потеряв самообладание, она царапалась и вырывалась и кричала снова и снова. Джеральд попытался удержать ее, но один из танцоров ударил его с такой силой, что она выпала из его рук. В тот же миг она исчезла из вида, как будто ее тут вообще не было.
Танцоры толпились повсюду, вихляя конечностями, раздирая песней себе легкие. Джеральд не мог даже крикнуть. Он попытался прорваться за Фринной, но его тотчас сбил с ног мощный удар мускулистого локтя, и он оказался на полу среди хаоса невидимых топочущих ног.
Но вскоре танцоры направились к выходу — не только из комнаты, но, судя по всему, и из гостиницы тоже. Поверженный и измученный Джеральд все же услышал, как разрозненные группы высыпали на улицу, воссоединились и вновь запели. И вскоре не осталось ничего, кроме хаоса, тьмы и запаха тления. Джеральда мутило, он едва не потерял сознание. Не мог ни думать, ни двигаться, хотя испытывал в этом отчаянную нужду.
Потом он с трудом принял сидячее положение и уронил голову на изорванные простыни. Какое-то время он пребывал в прострации, не чувствуя ничего: но под конец услышал шаги по коридору. Дверь распахнулась, и в комнату вошел комендант со свечой в кулаке. Вся его рука была залита уже застывающим горячим воском, но он этого, казалось, не замечал.
— Она в безопасности. И не благодаря вам.
Комендант ледяным взглядом окинул распростертую фигуру Джеральда.
Джеральд попытался встать. Все тело болело, кружилась голова. Может, это сотрясение мозга? Но при этом у него словно гора с плеч упала.
— Значит, благодаря вам?
— Ее затянуло туда. Она танцевала вместе с остальными. — В глазах коменданта мерцало пламя свечи, звуки танцев и пения почти стихли.
Джеральд мог лишь сидеть на кровати. Он говорил едва слышно и невнятно, голос звучал как чужой.
— Они… кто-нибудь из них?
— Она оказалась между двумя из них. Каждый держал ее за руку, — в словах коменданта сквозило презрение к его слабости.
Джеральд не мог посмотреть ему в глаза.
— Что вы сделали? — спросил он все тем же чужим голосом.
— Я сделал то, что нужно. Надеюсь, успел вовремя. — После небольшой паузы он продолжил: — Вы найдете ее внизу.
— Благодарю вас. Глупо, конечно, но скажите, что там еще?
— Идти можете?