— Аррргх, — вырвалось из моего горла. — Проклятье, ты отстой.
Я локтем спихнула его с себя. Его смешок отскочил от бетонных стен.
— Ты изучаешь джиу-джитсу всего три недели, — крикнула я. — Но я не могу продержаться с тобой и пяти минут.
— Вуу-хуу-хуу, — Рорк перекатился на спину, хватаясь за живот от смеха.
Еще немного, и по его лицу покатятся слезы.
— Иди ты нахер, — он мог хотя бы создать иллюзию, будто это была борьба равных соперников. Я вылетела за дверь с горящим лицом.
Рорк обогнал меня, заблокировав выход и пригвоздив взглядом своих проклятых нефритовых глаз.
— Может, мне напомнить тебе, что у меня был потрясающий учитель?
Я вздохнула и скрестила руки на груди.
— Ладно. Но я все еще не в духе. Так что разогрей боксерскую грушу. Я собираюсь… Я просто собираюсь.
Он отошел в сторону, и я убежала по коридору. Я знала, куда направляюсь, и Рорк тоже это знал. Он прокричал мне вслед:
— Мне нравится эта твоя вспыльчивость, соблазнительница. Если ты продолжишь показывать мне свои кнопки, я буду на них нажимать.
Я захлопнула дверь ванной комнаты и вытащила свой вибратор-пулю на батарейках из ящика. Затем я скользнула на пол.
Рорк называл меня соблазнительницей. Это превратилось в дежурную шутку, когда до него дошло, что я сбегаю в ванную со своей пулей всякий раз, когда мое либидо взрывалось. Он называл меня соблазнительницей, потому что я вела себя совсем наоборот. Я отступала при первом же признаке неподобающего поведения между нами. Рорк, напротив, был невыносимо флиртующим и наслаждался всем этим, раздражая меня, потом наблюдая, как я бегу в ванную.
Я легла на спину, закинув ноги на дверь, и большим пальцем щелкнула по выключателю пули.
Поддразнивание я могла вынести. Но я знала, что под каждым таким поддразниванием скрывалась соответствующая правда. Я слышала ее в его хриплом голосе, когда он шептал мне на ухо пожелания доброго утра. Я чувствовала ее, когда он мимоходом касался моей руки. Я видела ее, когда замечала, как он наблюдает за мной через всю комнату. И мне снилась эта правда, когда Рорк прижимался к моей спине каждую ночь.
Я увлажнила пулю ртом, включила ее и опустила на пульсацию внутри меня. Мой разум заполнили фантазии, и все они питались лишь невероятной надеждой, потому что Джесси пропал, Рорк держал целибат, а аппарат на батарейках не заменял оригинал.
Но я закрыла свои глаза и позволила глазам медного цвета предстать перед моим внутренним взором. Я видела, как тело Джесси вжимало меня в пол, а его губы раскрылись от прерывистых вздохов. Я слышала музыку его техасского тягучего акцента, стонущего мое имя. Я получила разрядку со своим воображаемым любовником и вышла из ванной, испытывая боль и, в то же время, чувствуя себя лучше.
***
Время шло медленно, пока мы находились в районе холодного фронта. Снег и низкие температуры заперли нас внутри нашего убежища на недели. Запасов еды и воды у Рорка могло хватить на месяцы. Но меня на столь длительное бездействие не хватит.
— Я составила список припасов для путешествия, — сказала я и сделала вдох, успокаиваясь. — Я бы хотела пуститься в путь в ближайшие пару дней.
Рорк смерил меня взглядом с противоположного конца дивана, наши ноги были переплетены между собой.
— Ты нахрен чокнулась. Ты хочешь путешествовать сейчас? В январе? Это самый холодный чертов месяц в году. У тебя даже плана нет. Ты даже не знаешь, куда направляешься, — возмутился он.
Я перевернула страницу «Собаки Баскервиллей», моей любимой книги в коллекции Рорка. Затем я подняла потрепанный переплет, пока он не заслонил его лицо.
Он пнул меня ногой в колено.
Бункер обеспечивал нам изоляцию от угроз, рыскавших наверху, но у нас было мало уединения друг от друга. Я накрыла ладонью камень, лежавший на моей груди. Я сумела скрыть мою заживающую рану от его любопытных глаз, и Рорк перестал о ней спрашивать. Струпья ушли, нитки я убрала, и моя грудь стала сморщенной от ужасного розового шрама.
Он снова стукнул меня по колену.
Я вздохнула и закрыла книгу.
— Что? — спросила я с раздражением.
— Где ты взяла этот кулон, соблазнительница?
«От этого прозвища пора избавиться». Я ткнула пальцем ноги его в ребра.
— Айййй, — взвизгнул Рорк.
— Ты кричишь как девчонка, ветреный священник.
— Один из нас должен играть эту роль, — он поймал мою ногу и поцеловал, в его улыбке сверкнули белые зубы. Если бы только его игривость могла облегчить мое напряжение.
Я провела по линиям, опутывавшим камень.
— Это был подарок.
— Расскажи мне, — Рорк стал массировать мои пальчики на ногах.
Я рассказала ему о своем времени, проведенном с Лакота. О Великой Тайне, цикличности жизни, моем исцелении и моих странных взаимодействиях с Джесси.
— Кроме Йена, Лакота были единственными мужчинами, которые продемонстрировали мне вежливость после вспышки инфекции.
Он вопросительно выгнул бровь.
— А как насчет твоего ветреного священника?
— Хмм. Присяжные еще не вынесли решение.
Рорк сомкнул руку на моем бедре и попытался выпрямить мое колено. Я вывернулась, перекатилась и оказалась сидящей на его коленях. Он разжал хватку на моем бедре, но оставил руки на моей талии. Его горло дернулось, когда Рорк с усилием сглотнул, его глаза зеркально вторили моему голоду. Я хотела сократить дюймы между нами. Я хотела узнать, настолько ли он хорош на вкус, как и на запах.
Его резкий акцент пророкотал в груди, когда Рорк нарушил молчание:
— Соблазнительница.
— Ханжа.
— Упрямая безбожница.
— Зомбированный богобоязник.
Его взгляд скользнул по моему лицу, потом вернулся к моим глазам.
— Черт, ты такая красивая, — произнес он.
Я сглотнула комок в горле. Мой самоконтроль его стойкости и в подметки не годился. Я соскользнула с его колен и побежала к тренировочной комнате — в самое далекое от него место, куда я могла добраться.
Рорк поймал меня за руку в коридоре. Моя спина врезалась в стену, когда он прижал меня к ней, удерживая своим телом.
В этот момент я думала обо всем и ни о чем конкретном.
— Нам нужно прекратить это, — сказала я.
— Это необязательно должно быть так, — его дыхание обжигало мой висок, акцент стал сильнее обычного. — Доверься мне, девочка. Не убегай. Закрой глаза. Поверь в мою выдержку.
Я прерывисто вздохнула и сделала, как он просил. Спустя несколько ударов моего сердца его пальцы погладили мои щеки. Мой пульс бешено подскочил. Моя одежда стала ощущаться тесной и вызывала зуд. Рорк прижался лбом к моему лбу и вдохнул через нос. Его пальцы погрузились в мои волосы, и он прошептал в мои губы:
— Мы можем продемонстрировать друг другу привязанность, не сводя все к сексу.
Я открыла глаза и ответила:
— Это невозможно, — «для меня, по крайней мере».
— Нам обоим одиноко. У нас не осталось семьи и друзей, за которых можно держаться и о которых можно заботиться. Но есть мы друг у друга.
«Дыши глубоко».
— Какого рода привязанность ты имеешь в виду?
Рорк обхватил мое лицо ладонями. Его губы коснулись моего лба. Мое сердце продолжало гулко колотиться. Он запрокинул мою голову назад и запечатлел поцелуй на моей переносице. Потом на кончике носа. Я задержала дыхание, когда его губы скользнули по моим, мягкие и теплые. Рорк задержался на моей нижней губе.
Я не целовала его в ответ. Мои внутренности тряслись в знак протеста.
Он отпустил мое лицо и уперся ладонями в стену, ограничивая меня своими руками. Затем Рорк опустил голову, чтобы посмотреть мне в глаза.