По Рорку прокатилась дрожь. Он отстранился, открыв рот, чтобы облегчить затрудненные вдохи.
— Я не могу…
— Нет, ты не сделаешь этого. Не сейчас, — сказала я и согнула ноги, зажав его туловище между своих бедер и вонзив пятки в мускулистую плоть его задницы.
Рорк издал прерывистый смешок, руками удерживая мои извивающиеся бедра.
— Мне просто нужна минутка, любовь моя, — его ирландский акцент был очень выраженным.
О! Мои губы изогнулись в улыбке.
Я лежала неподвижно, пока мы смотрели друг на друга, прерывистые дыхания сливались воедино, интимное соединение усиливало предвкушение. Несколько секунд спустя он сел и прижал мое тело к себе. Обхватив меня руками, Рорк накрыл мой рот своим и начал двигаться.
Я раскачивалась на его коленях, икрами потирая его спину. Мы нашли свой ритм, и удовольствие стало нарастать. Мое тело напряглось, готовое взорваться, когда его рот оставил мой.
— Кончи со мной, — произнес он одними губами.
Я крепче сомкнула руки вокруг его шеи. Я уже была готова, балансируя на грани, поэтому кивнула головой.
Внезапно моя спина ударилась о матрас, и тело надо мной задрожало. Бедра Рорка встречались с моими, раз за разом. Темп сделался более жестким, более страстным.
— Сейчас, — его выдох опалил мою щеку.
Глубоко внутри меня его член увеличился, и Рорк замер, находя разрядку. Утонув в его стонах, его исказившемся от удовольствия лице, сжавшихся кулаках в моих волосах и опьяняющем трении его паха о клитор, я с криком присоединилась к нему, сжимаясь вокруг его содрогающегося члена, полностью удовлетворенная.
Придя в себя, я толкнула жесткое тело, придавившее меня. Оно не шевельнулось.
— Рорк?
Ответом мне стал храп. Все еще погруженный в меня, его член дернулся. Сдаваясь послеоргазменному сну, я наслаждалась нашим единением, ощущением его члена в себе, его проницательной способностью прочесть мои мысли и тем, как он обвился вокруг моего сердца.
***
Стены пещеры вокруг меня кровоточили. Я перекатилась на бок и обнаружила нежные черты женского лица перед собой. Глаза на нем были закрыты. Я потрясла женщину за плечи. Ее голова качнулась и отделилась от тела.
Мое сердце грохотало в груди. Я перевела взгляд и увидела, что женское тело было выпотрошено. Все внутренности были вывернуты наизнанку. Желчь подступила к моему горлу.
Смех прокатился эхом по пещере. Ко мне приблизились черные ботинки, отбрасывающие шуршащий край соболиной накидки при каждом шаге.
— Ш-ш-ш. Не бойся Аллаха. Ты — необходимый инструмент в моем замысле.
Мои глаза внезапно распахнулись, грудь тяжело вздымалась, пока руки обшаривали кровать рядом со мной. Пусто. Я села.
Рорк встал с молитвенной скамьи, одетый в рясу, с четками, извивающимися между пальцев, выражение его лица было строгим. Тогда до меня дошло, что он одевался так, когда имел серьезные намерения.
Я сглотнула, мое горло было сухим.
— А как же настрой «нахер-это-все»? — поинтересовалась я и взглянула на наши припасы, упакованные и ждущие нас в коридоре. — Сегодня у нас будет поездка? Или это значит что-то еще? — «Пожалуйста, пусть только в его глазах будет не неприязнь».
Рорк подошел ко мне и накрыл ладонью мою щеку.
— У тебя был кошмар?
Я кивнула головой и произнесла:
— Бывало и хуже.
Его рука опустилась, сжавшись в кулак.
— Гребаный ад. Прости меня. Я был… — его глаза метнулись к молитвенной скамье на полу. — Ты все еще хочешь уехать сегодня?
— Да. А ты?
— Готов, если и ты готова, — он улыбнулся, но его глазам недоставало веселья.
Я скользнула пальцем под его белый воротничок и потянула.
— Зачем это?
Рорк встал, болезненное выражение исказило его прекрасные черты.
— Я — духовное лицо. Меньшее, что я могу сделать, — это одеваться подобающе, — отвернувшись от меня, он широкими шагами устремился к коридору.
Тревога вскипела во мне, сменившаяся осознанием.
— О, мой гребаный Бог! Ты жалеешь об этом? Ты жалеешь о том, что мы сделали?
Рорк застыл, затем повернулся ко мне.
— Тебе стоит найти другое ругательство. Из уст неверующей оно звучит пустым.
Огонь гнева хлынул по моим венам. Я промаршировала к нему абсолютно голая, осознавая, что последствия случившегося секса образовали засохли коркой на моих бедрах, а мои титьки подпрыгивают с каждым шагом. Я встала лицом к лицу с ним и толкнула его рукой. Гора не сдвинулась с места.
— Ты — лицемерная скотина, — я снова его толкнула. — Чье имя ты стонал, пока толкал в меня свой священный член? — я накрыла ладонью свою грудь. — «О, Иви. О, любовь моя». Определенно, не имя твоего Бога. Ты, бл*дь, наслаждался этим, и это заставляет тебя чувствовать себя крысенышем.
Его глаза запылали, лицо побагровело.
Мое сердце рухнуло на пол и разлетелось на миллионы кусочков. Мой голос прозвучал надломленным шепотом:
— Ты в безопасности со своей клятвой. Я пойду одна.
Шипение со свистом вырвалось сквозь его зубы.
— Хрень собачья. Я поклялся защищать тебя, даже если это последняя клятва, которую я могу сдержать, — он сделал шаг назад. — Я буду ждать у двери, — затем Рорк резко развернулся и ушел, оставляя за собой торнадо эмоций.
***
Во время нашей поездки в грузовике, нагруженном едой, боеприпасами и канистрами с бензином, дорога на север вела нас через покрывающиеся рябью болота и старинные деревни. Поездка для меня была утомительной из-за постоянных попыток избегать встреч с людьми и тлей. А мрачный священник рядом со мной только делал ситуацию еще хуже.
Он ничего не говорил о стене с колючей проволокой, выросшей между нами. Его молчание вгоняло шипы боли и разочарования глубже под мою кожу.
Когда я давила на него с попытками поговорить, Рорк сворачивал грузовик на обочину, останавливался и отправлялся искать дополнительные припасы. Эти ненужные остановки приводили к рискованным сражениям с мутантами, так что я перестала давить.
В результате мы спали в грузовике, и хоть нас разделяли всего два фута (прим.: примерно 60 см), с таким же успехом мы могли спать в разных странах.
Так почему я от него не отделалась? Было бы просто — поднести карабин к его голове и стащить ключи.
Но воспоминания о его пьяном смехе, его невинной улыбке и его вовсе не невинных губах сформировали узел в моем животе, который заменил собой ярость. В своем запутавшемся разуме я убедила себя, что он был всего лишь стражем. Тем, кто прикрывает мою спину.
«Слабая». Я была такой слабой.
Спустя несколько дней и семь сотен километров мы добрались до бассейна реки Туид, которая служила границей между Англией и Шотландией. Мы не знали, как собирались пересечь Атлантику (прим.: Атлантический океан) на пути к Исландии, но планировали стащить лодку и воспользоваться перегоночным маршрутом до Северной Ирландии. Проплыть по тому же маршруту, которым воспользовался Рорк двумя годами ранее, когда вспышка инфекции вынудила его покинуть дом.
Теперь он сидел на каменной стене, обрамлявшей покрытый мхом мост, и наблюдал, как я купаюсь в течении реки внизу.
— Ты думаешь, этот чертов Лакота следит за тобой? — спросил вдруг Рорк.
Я наградила его тяжелым взглядом и заставила себя напоследок нырнуть в студеную воду. Возможно, обнаженное шоу сделает его член таким твердым, что тот треснет и отвалится.
— Мы бы знали, если бы он следовал за нами? — продолжил он.
— Неа.
Я вышла из воды, спугнув поползня с места, где он искал пищу.
Рорк наклонился вперед, упершись локтями в колени. Наше взаимодействие было настолько слаженным, что мы могли общаться, лишь обменявшись взглядами или легкими жестами. Посмотрев друг на друга через разделявшее нас пространство, мы увидели боль друг друга. Нам не нужно было озвучивать свои чувства или прояснять проблемы. Что нам было нужно, так это найти, казалось бы, невозможное решение проблемы.