Я кинулась к ножницам и швырнула их с вращением в расхаживавшего мужчину. Они пролетели между прутьев моей клетки и вонзились ему в горло.
Он схватился за них, хватая ртом воздух вопреки хлынувшей крови. Затем мужчина выдернул их из своей шеи и уставился на них. Он пошатнулся, схватился за спинку дивана. Ножницы со звоном упали на пол. И мужчина тоже.
Доктор так и не пошевелился, но его глаза буравили мои. Я пошарила рукой среди предметов, лежащих на столе, и схватила ручку с металлическим корпусом.
С колотящимся сердцем я спрятала всю ее длину за своим предплечьем и приблизилась к открытым воротам. Доктор оставался неподвижным, но не отводил от меня взгляда.
На расстоянии десять футов (прим. 3 м) до цели я резко выпрямила руку в сторону его груди. Ручка выскользнула из моей хватки и устремилась вперед по невидимой горизонтальной линии.
Его тело уклонилось, перекатилось и врезалось в мое.
Я отползла назад по полу, путаясь в тонких юбках. Доктор уже стоял надо мной с непроницаемым лицом и вытянутыми по бокам руками.
Мудак. Я потрясла рукой, будто что-то с ней было не так.
— Где священник? — спросила я.
Он подошел к лежавшему на полу мужчине и ответил:
— Еще не здесь.
Я оттолкнулась от пола, бросаясь в его сторону.
— Тронь Рорка, и я превращу твое гнилое сердце в подушечку для твоей коллекции игл.
Шелковистые черные волосы упали на его лоб, когда доктор стал осматривать мужчину без сознания.
Я направила свой кулак к его голове. Он вскинул руку и отклонил мой удар в дюймах от своего лица.
Мой пульс ускорился. Я изобразила такой же удар, затем в полную силу ударила его ногой в пах. Он изогнул запястье, перехватил мою ногу и использовал ее как рычаг, чтобы лишить меня равновесия. Моя задница приземлилась на пол.
Бл*дь! Я тяжело выдохнула и отбросила мешавшую мне проклятую юбку.
Доктор оторвался от проверки жизненных показателей другого мужчины и посмотрел на меня.
— Ты закончила?
Я поднялась на ноги и ответила:
— Не совсем. Где. Священник?
Воздух сместился на полвздоха раньше, чем он. Его ладонь врезалась в мою грудь, отбрасывая меня назад. Жест был легким, как отмашка от надоедливого комара. Вот только он поставил меня на колени и сделал мое дыхание хрипящим.
Доктор сел передо мной в сэйдза-стиле (прим. в пер. с яп. «правильно сидеть» — традиционная в Японии поза сидения на коленях) и вопросительно склонил голову.
— Ты закончила?
Я снова поднялась на ноги и с трудом, описав кулаком дугу, замахнулась ему в челюсть. Он вскочил вверх и поймал мой кулак. Затем доктор выбросил вперед ногу и подсечкой повалил меня на задницу. Агония сотрясла мои конечности.
Он замер в дюймах от моего лица и вновь спросил:
— Ты закончила?
Я выгнулась вбок, нашла опору для ног и встала. Широко расставив ноги, вытянув пальцы ног в одну сторону и перенеся свой вес на одну ногу, я подняла рабочую руку для удара по его челюсти.
Его руки слегка напряглись, ноги, стоящие на ширине плеч, были расслаблены. Его рефлексы напоминали таковые у специалиста по боевым искусствам, но движения доктора не демонстрировали конкретного стиля. А его глаза по цвету нечто среднее между серо-черным и угольно-черным — ничего не выдавали. Его свободные хлопковые штаны и рубашка не могли скрыть крепкого телосложения. Его привлекательность заставила меня еще сильнее презирать его.
Мы сверлили друг друга взглядами на протяжении долгого времени. И я отдала должное Лакота за то, что они научили меня ценить напряженное молчание.
Внезапно доктор бросился ко мне. Он завел свою руку за мою шею и обхватил меня за нее сзади. Я резко втянула воздух от неожиданности, когда доктор поволок меня в клетку. Чем больше я брыкалась и царапалась, тем большее давление он прикладывал на мою шею. Когда перед глазами запестрили белые точки, мои руки опустились.
Доктор отпустил меня в клетке, вышел из нее и закрыл между нами ворота. Затем он присел на корточки рядом с мужчиной.
— У тебя есть вопросы. У меня есть вопросы, — доктор забросил бездыханное тело на одно плечо и повернулся ко мне. — Так что, мы обменяемся ответами. Справедливо?
Нет. Моя свобода была бы справедливой, но я кивнула, соглашаясь, когда жар опалил мое лицо.
— Этот мужчина мертв? — поинтересовалась я.
— Да, — доктор открыл дверь. По ту сторону двери я увидела спускавшуюся вниз лестницу. Тля, находившаяся на посту охранника, обнажила свой хищный рот. Он увернулся от клацнувших челюстей и захлопнул входную дверь.
Я не жалела об убийстве того мужчины. Я планировала убить их всех.
***
Доктор вернулся через несколько минут. Он встал перед моей клеткой, скрестив руки, и прислонился к решетке.
— Кто учил тебя драться? — спросил доктор.
В горле у меня словно появился ком. Мог ли ответ на этот вопрос быть использован против меня? Я так не считала, поэтому сказала:
— Мой муж.
— Твой священник плывет на корабле. Он примерно в дне пути отсюда. Его охраняют люди, не мутанты. Его не отпустят. Не проси об этом. Но ему не причинят вреда, пока ты сотрудничаешь, — доктор сделал паузу. — Где теперь твой муж?
Я подняла подбородок и с вызовом в голосе сказала.
— Учитывая его навыки, я предполагаю, что он планирует мой побег и свою месть, пока мы говорим.
— Вот как ты хочешь играть в эту игру?
Я стиснула кулаки по бокам.
— Мой муж мертв.
Доктор не удостоил мою честность никакой реакцией.
Я прищурилась и спросила:
— Вы собираетесь меня убить?
— Нет. У тебя были дети?
Теперь жжение пронзило мою грудь.
— Да.
Вопросы заполонили мой разум. Мне нужно было узнать как можно больше об армии тли.
— Что было в дротике, который уничтожил тлю в зале?
— Кровь нимфы.
Скользкий пот заблестел на моей коже, когда я стала нервничать. «Не психуй. Разговори его дальше». Я зеркально повторила его небрежную позу и произнесла.
— Понятно.
— Я полагаю, тебе известно, что нимфа — это частично изменившаяся женщина. Та, что не полностью мутировала.
— Да.
— Так вот ее кровь ядовита для тли. Имаго использует ее, чтобы контролировать свою армию. Одна капля сжигает мутанта изнутри и взрывает сердце.
Бл*дь. Это объясняло обгоревшие части тела. Получается, их контролировали с помощью всего лишь страха? Но это была человеческая эмоция.
Его глаза изучающе рассматривали меня, подрывая мое самообладание.
— Откуда ты знала Дрона? — спросил затем доктор.
«Будь прокляты его вопросы».
— Я не знала его.
— Узнавание осветило твое лицо, когда ты его увидела, — его взгляд ожесточился. — Соврешь мне еще раз, и я получу правдивые ответы любой ценой.
«Что, он носит сыворотку правды с собой? Или он просто выбьет ответы из меня? К черту все».
— Он посещал меня во снах, — я посмотрела в его ничего не выражающие глаза. — Объясни кровавую баню с участием людей в зале.
— Дрон — мусульманин и имеет склонность к театральности. Отсюда и твое церемониальное платье. Что, кстати, напомнило мне… — доктор подошел к шкафу на другом конце комнаты и достал струящееся синее одеяние. — С этих пор он будет держать тебя покрытой, — доктор бросил мне длинную юбку через решетки. — Это дааман, — следующей полетела блузка. — Пирахан, — сверху приземлилось что-то вроде шарфа. — Хиджаб. Надень это.
«Он издевается?»
— Только когда ты сожрешь член тли.
Доктор просунул лицо между двух прутьев решетки и сказал:
— Именно это ты можешь проделать на следующей демонстрации, если не покроешься.
Тошнота прокатилась по мне волной.