Дрон схватил навесной замок клетки и неуклюже завозился с кодом.
— Что будет, когда все млекопитающие на планете будут сожраны, и кровь закончится? Во что тогда твоя божественная раса вонзит свои зубы?
Его руки замерли.
— Раса избранных Аллаха не станет пить кровь смертных. Я совершенствую генетику.
— Совершенствуешь генетику? Ты имеешь в виду методом проб и ошибок?
Вдруг он ринулся к дальней стене и нагнулся над темной кучей, зарываясь руками в бесформенные комки. Шлепки плоти и усилившийся смрад разложения наполнили воздух. Крик ребенка вырвался из этой кучи и дрожью прошелся по коже вдоль моего позвоночника.
Дрон швырнул что-то в клетку. Оно задело решетки и плюхнулось на пол.
— Посмотри внимательно, Эвелина. Посмотри на выродка.
С грохочущим сердцем я наклонилась вперед. Крошечное бесполое тельце лежало на боку, свернувшись. Костлявая ножка была выгнута назад и подергивалась. Тихие влажные звуки вырывались из клыкастого рта. Затем его человеческая грудь выпустила воздух, и ее движения прекратились.
Я согнулась и впилась ртом в свое плечо. Череда рвотных позывов сотрясла меня.
— Этот ребенок не больше человек, чем ты, — сказала я.
В ответ Дрон кинулся к клетке и пнул ребенка так, что тот пролетел через всю комнату. Хрустнули кости, когда его тельце ударилось о стену. Мое сердце хрустнуло вместе с ним.
— Ты — ключ к тому, чтобы это исправить, — услышала я.
ДНК этого монстра было искажено геномами тли и паука. Разве это не делало его тем, кто, как он считал, недостоин выживания? Если бы доктор был здесь, защитил бы он это его дерьмо?
Неожиданно как будто легкий щипок поддел мое нутро, что-то пыталось меня зацепить, словно крючок на ниточке. Я проследовала по ней до мученицы, подвешенной к потолку. Она не шевелилась, но ее душа подрагивала и цеплялась за меня. Я приняла связь. Биение ее сердца синхронизировалось с моим.
Затем оно замедлилось. Нить между нами разорвалась. Энергия разлетелась по комнате и рассеялась.
Дрон проследил за моим взглядом. Одним размытым движением он очутился рядом с ней, сжав рукой ее горло.
— Эвелина, — сказал Дрон, не оборачиваясь. — Кость внутрь или кость наружу?
— Что?
— Тогда кость наружу, — решил он и подпрыгнул, вцепившись в ее тело и дернув его вниз. Крюки разорвали ее ладони. Дрон приземлился, схватил нимфу за шею и сломал ее об колено.
Вышедший наружу позвоночник блеснул в искусственном свете, когда он швырнул тело к стене, где оно присоединилось к разлагающейся куче.
Еще больше желчи выплеснулось сквозь мои зубы, забрызгивая колени. Мои руки дергались в путах, я кричала:
— Ребенок! Ее ребенок!
«О, Христос, почему он не спас его?»
Дрон уставился в потолок, выдохнул, затем бросил на меня пронзительный взгляд.
— Она была только на второй неделе беременности, — сказал он.
«Невероятно».
— Почему она умерла?
— Немногие переживают период беременности. Она была особенно слабой.
— Она была ребенком!
Жжение в горле сделало мой голос грубым, когда я задала вопрос, от которого зависело мое выживание:
— Почему ты хочешь их сломать?
Волна прокатилась по его плащу, когда Дрон отбросил его назад.
— Птица со сломанными крыльями не может летать.
«Как и женщина с разбитым сердцем», — подумала я. Рорк был бинтом, который перевязал мои раны и удерживал их края вместе, сохраняя меня в целостности. Мои шрамы снова вскрылись, когда я думала, что он был мертв. Существовал ли лимит того, что я могла вынести ради его спасения? И если я не смогу, останется ли у меня что-нибудь, чтобы спасти себя?
Пустые крюки лениво вращались, как будто ожидая следующую жертву.
Он наклонился ближе к решеткам.
— Тебя я тоже сломаю, — пообещал Дрон.
Я чертовски постараюсь, чтобы ему это не удалось. Но когда он расстегнул ремни, удерживающие его брата, мое нутро вспыхнуло.
Обнаженный мужчина встал на пошатывающиеся ноги и вытер слюну с подбородка. Мышцы бугрились на его груди, а глаза с красными прожилками, глядящие на Дрона, были прищурены.
— Опусти свои глаза! — крик Дрона, подобный раскату грома, притянул мой подбородок к груди, хоть я и знала, что он был направлен не на меня. — Очень хорошо. У нас был договор. Ты заслужил свою награду.
Я могла предположить, о чем он говорил. Я напрягла свои мышцы. Поставила задачи: повалить Имаго на спину, взять его в удушающий захват. Но что потом? Использовать его как заложника, чтобы пробраться мимо Дрона? «Ага, проще простого».
Имаго вальяжно подошел к моей клетке, эрекция указывала его путь. Он убрал замок, открыл дверцу и стиснул мои лодыжки потными руками. Гравий царапал мою спину, пока Имаго вытаскивал меня наружу. Внезапно я выдернула ногу из его хватки и обвила ее вокруг его ноги, попытавшись сделать подсечку.
Он пошатнулся, но устоял на ногах. Его нога выстрелила в направлении моего лица. Я перекатилась на живот, задыхаясь и уходя от удара. Имаго тоже задыхался, пока забирался на меня сверху, вышибая воздух из моих легких.
Ботинки Дрона появились в поле моего зрения.
— Дорогой брат, нужно ли мне привести ее стимул? — спросил он.
«Рорк». Моя щека коснулась пола, выдохи стали увлажнять крошащийся камень.
— В этом нет необходимости, — произнесла я.
Возбужденный член ткнулся в мою спину, пока я лежала на животе и пыталась осознать масштабы своего кошмара. «Сначала Имаго меня изнасилует. Возможно, даже в ближайшие несколько минут. И, возможно, он сделает это на скамейке для порки. Затем Имаго будет повторять насилие день за днем, пока моя утроба не округлится… чем? Ребенком? Монстром? Между соитиями они, очевидно, будут подвешивать меня на крюках. Если я буду сражаться с ними и проиграю, они приведут Рорка. Если я буду сотрудничать… — мой живот екнул от этой мысли, — у меня будет девять месяцев на планирование побега. Они не убьют меня, пока я не рожу. Или еще хуже, они никогда меня не убьют».
Холодная как лед рука страха стиснула меня. Она закрыла мне глаза, чтобы я не могла видеть, и цеплялась за мою кожу холодными бисеринками пота. Я ощущала ее вкус на языке, пока мои задние зубы вырезали еще больше ран на щеках.
Имаго перевернул меня на спину, стиснул мой подбородок пальцами и открыл свой рот. Пурпурный обрезок болтался в крике, бурлящем в его гортани. Его другая рука, державшая кинжал у моего горла, скользнула им по моей грудной клетке.
Когда кинжал разрезал халат и сорочку, он зацепился за кожаный ремешок вокруг моей шеи и дернул. Мой бирюзовый камешек взлетел в воздух и приземлился на гору тел.
Мои мышцы кричали желанием отомстить. «Вдохнуть. Выдохнуть». Я переживу все, что они приготовили для меня, пока Рорк и моя душа остаются нетронутыми.
— Сделай худшее, на что способен, — подначивал Дрон.
Рукоятка кинжала ударила меня по зубам, отбрасывая мою голову назад. Шею прострелила боль. Имаго воспользовался этим моментом, чтобы силой раздвинуть мои ноги и опуститься на колени между ними.
Я извивалась и билась, пытаясь выкатиться из-под него. Его рука поймала мое горло и сжала. Мои легкие с трудом дышали, и свет в комнате начал меркнуть.
— Сирадж, — знакомый голос протолкнулся сквозь волну боли.
Черные глаза доктора появились над нами.
— Мои рекомендации остаются в силе как никогда — мы должны провести больше тестов, прежде чем наша человеческая носительница будет оплодотворена.
«Человеческая носительница?» Мне хотелось его заколоть. И, одновременно, обнять.
Имаго отпустил меня и вскинул руки, сверкая глазами.
— Го…и в а…у
— Я согласился помочь тебе на моих условиях, Айман. Я ожидал твоего доверия в этом партнерстве. Я не рискну нашей единственной человеческой носительницей из-за похотливости твоего брата. Если ты ценишь мои экспертные знания и наше партнерство, ты прислушаешься к моему совету.