Затем я снова очутилась на ногах. Я стояла, пошатываясь. Его глаза сначала метнулись к двери, потом остановились на моем лице, поглощая меня своими манящими глубинами.
Мичио провел большим пальцем по моей челюсти.
— Я тренировался с мастерами-воинами большую часть моей жизни. И все же, ты посрамляешь меня.
Я нахмурилась и спросила:
— Если ты посрамлен, надирая мне задницу, какой тогда мне считать себя?
— Бесстрашной, — его ладонь накрыла мой затылок. — Ты обладаешь страстью, красотой, не имеющих себе равных, — каждое его слово ощущалось тяжелым, насыщенным эмоциями.
— Это называется упрямством. А ты слеп.
Он качнулся ближе.
— Ты старательна, это путь мудрецов. И мои глаза меня не обманывают. Как и мое сердце.
Уверенность в его тоне заполнила меня и заставила мои мысли понестись в будущее. «Как только между мной и Мальтой будет несколько тысяч миль, отправлюсь ли я на поиски «Надкрылья»? Или буду рыскать по планете, истребляя тлю?», — спрашивала я себя. Я не мечтала заниматься этим бок о бок с Рорком и Джесси. Но когда мои пальцы скользнули по талии Мичио, я поняла, что мое будущее включало и его тоже.
Но, прежде всего, мне надо было разобраться с Дроном. Будь у меня возможность, я ободрала бы его тело картофелечисткой, высушила очистки под горячим солнцем Мальты и сложила бы из этой кожи разноцветных жучков.
— Чему ты улыбаешься? — спросил он.
— Тому, как буду делать оригами из эпидермиса (прим.: эпидермис — верхний слой кожи) Дрона.
Улыбка Мичио вторила моей.
Но игра все еще продолжалась. Я дернула его за бедра и пихнула плечом в живот. Моя нога скользнула назад, сместив мое равновесие, чтобы повалить его. Он элегантно отодвинул бедра и перекатился. Его кулак достиг моего подбородка под идеальным углом. Мое равновесие пошатнулось.
Мичио дернул меня к себе, приблизив губы к моему уху:
— Ты также дерешься грязно.
— Я много чего делаю грязно, — парировала я и подняла колено к его паху. Боль рикошетом прострелила мою ногу, когда он поймал ее, обездвижил и выгнул назад.
Я захлопала рукой в знак поражения, предвкушая настоящую капитуляцию, которая последует.
Диван смягчил мое падение, когда Мичио уложил меня на подушки. Запах моря и сандалового дерева пропитал мои вкусовые рецепторы, когда его губы стали пожирать мои. Затем они оставили мой рот, чтобы проследовать по изгибам моей челюсти, спуститься ниже, по шее, пройтись по одной груди, затем по углублению талии и замешкаться у порванного подола на бедре.
Его тело задрожало вокруг моего. Мое — ответило тем же. Мы вместе вздохнули, и на одну глупую секунду я подумала, что он дошел до предела.
Но вдруг искусная рука исчезла между моих ног, ища, поглаживая и подстегивая мой пульс. Я с трудом дышала. Каждое движение его пальцев раздвигало мои колени шире. Рукопашный бой был не единственным навыком, где его знание анатомии шло на пользу. Его касания превратили мое тело в задыхающийся, полный нужды комок.
Мое удовольствие нарастало, колебалось на грани. Я тянулась к нему. Еще секунда…
Мичио откинулся назад и расправил мою изодранную сорочку. Затем он поднял меня на ноги пальцами, влажными от моего же возбуждения.
Мое лицо бросило в жар. Я стиснула зубы и встретилась с ним взглядом.
— Ты меня дразнишь, — сказала я.
Мичио шагнул ближе, закусив нижнюю губу зубами, его глаза блестели.
— Ублюд… аагрх, — мои плечевые суставы щелкнули. Я моргнула. Обе мои руки оказались выведены из строя, сведенные за спиной и вытянутые в локтях. Пока руки немели и холодели, я уставилась на него широко раскрытыми глазами. — Сдаюсь.
Он поднял меня и понес. Щелкнули ворота. Затем на пол упали его штаны и боксеры. Заскрипела кровать. Мичио сжал мои запястья над моей головой и накрыл мое тело своим.
Обрушившись друг на друга губами, мы стали целоваться, но наши тела оставались неподвижными. Предвкушение вырывалось из нас и смешивалось с воздухом, выходящим с учащенным дыханием из наших носов. Я пылала под его весом, под узлами мышц, сокращающихся под его кожей от груди до бедер. Мои ноги сжались вокруг него. Мое наслаждение висело на краю пропасти, ожидая.
Он выпрямился на руках и резко толкнулся бедрами, его рот поймал мой вопль, пока ощущение его члена внутри меня стремительно возносило меня к раю. Толчок за толчком — мое блаженство нарастало. К четвертому удару Мичио отбросил то, что осталось от моей сорочки. Еще два толчка, и мое поражение вырвалось хриплыми криками.
Когда дрожь во всем моем теле стихла, я оторвалась от его груди с быстро колотящимся в ней сердцем и заметила на его лице кое-что, чего никогда не видела прежде.
— Что такое? — спросил он и заправил прядку волос за мое ухо.
— Твоя улыбка. Вероятно, мне не стоит раздувать твое эго, но ты охренительно потрясающий.
Мичио улыбнулся еще шире.
— Мое эго все еще на безопасном уровне.
— Пока что.
Его нос потерся о мой.
— Ты насытилась?
— То же самое — пока что, — ответила я и стала поглаживать большим пальцем ноги его ногу.
Он усмехнулся и ущипнул мои губы своими, изгибая их прекрасной волной. Затем Мичио соскользнул с кровати и направился к воротам клетки.
Шок от его внезапного ухода сделал меня заикающейся:
— П-погоди. Ты не получил удовлетворения.
— Условия были таковы, что я облегчу тебя, — от его нейтрального тона так и разило эмоциями, которые говорили о том, что он был совершенно не спокоен. Я не припоминала, чтобы его условия запрещали взаимный обмен. Что Мичио пытался таким образом доказать? «Дурацкие мужчины и их эго», — подумала я.
Он быстро умчался в ванную, и будь я проклята, если мышцы на его точеной голой заднице не перекатывались при ходьбе. Затем мой обзор закрыла дверь, вырвав меня из моего ступора.
Я кусала губу секунду, две… пять, затем соскочила с кровати и набрала комбинацию на замке. Возможно, Мичио забыл, что дал ее мне.
Закрытая дверь ванной комнаты приглушала звук воды, лившейся из головки душа. Я проскользнула внутрь.
— Иви, — его стон донесся из-за занавески. — Если ты войдешь сюда, моя сдержанность не повторится.
«Хорошо». Я отодвинула занавеску и задержала дыхание. Передо мной предстала сокрушительная картина: одна его ладонь упиралась в стену, голова была опущена вниз, а другая его рука была обернута вокруг внушительной эрекции. По рифленым мышцам спины Мичио струилась вода.
Я поднырнула под его руку и забралась к нему в ванну. Глухой стон вырвался из его груди. Он стиснул пальцами заднюю сторону моих бедер и впечатал мою задницу в твердую стену.
В следующее мгновение Мичио наполнил меня. Его стиснутые ладони сжимали мою кожу. Боль подслащала ощущения. Я резко толкнулась к нему бедрами и улыбнулась.
Меж его бровей залегли линии, а его рот приоткрылся. Я заткнула его возражения поцелуем, таким же голодным, как мое тело. Его конечности вокруг меня сжались. Затем его контроль сорвался. Пальцы перехватили мои бедра, глубже впиваясь в плоть, а его член начал вбиваться в меня с силой, которая бесспорно заставила меня обмякнуть.
Я вцепилась в душевую занавеску, пытаясь найти опору, чтобы принимать толчки. Крючки заскрипели по штанге, и ткань порвалась. Его бедра вновь ринулись вперед.
Горячая спешка окутала меня. Спазмы оргазма сотрясли мое тело и затихли, но оно все равно «кричало», требуя большего.
Затем что-то промелькнуло в его диких глазах, и он поймал мое лицо ладонями, проговорив:
— Я причиняю тебе боль.
— Черт, да. Заткнись и продолжай двигаться.
Мичио вздрогнул и остановился. Воздух вокруг нас загустел от пара. Его тело вновь задрожало.
— Ну же, шикарный. Я могу это вытерпеть, — я сжала свои бедра вокруг его талии в подтверждение своих слов.
Стон завибрировал глубоко в его горле, но его бедра не шевельнулись.