Анна как-то называла Рорка «целителем моего сердца». А ведь он был моим верующим, моим ощущением направления и…
— Страж моей души.
— Священник, — сказал Джесси.
Я посмотрела ему в глаза. Джесси видел моих призраков, и это означало, что я не была безумна. Означало, что он защитит меня от безумия.
— Лакота охраняет мой разум, — добавила я.
— Да.
— Ты знал это. Что еще ты мне не рассказываешь?
Джесси встал и потянул меня вверх за руку.
— Нам нужно идти. Я уверен, что стражи твоего тела и души охотятся на мою голову, пока мы говорим.
— Что ты скрываешь? — потребовала я ответа.
Он поставил мой байк ровно и усадил меня на него. Его пальцы скользнули по бирюзовому камешку, лежащему между моих грудей.
— Его даже близко не сравнишь с ошеломительной многогранностью твоих глаз, но ты придаешь камню глубину. Я знал, что так будет.
Камешек упал обратно на мою грудину. Джесси оседал свой байк, его губы поджались в бледную линию. Когда наши Эндуро с кашлем пробудились к жизни, его байк рванул вперед через луг и выжег след в траве. Я стиснула зубы и ускорилась, чтобы нагнать его.
Вдруг его след запятнала тень и затем пронеслась по нам. Темная фигура растягивалась на земле и перекатывалась волнами. Я вскинула голову к небу. Солнце ослепило меня на мгновение, и Эндуро пошатнулся. Я замедлилась и восстановила равновесие.
Джесси развернул байк ко мне и прокричал:
— Возможно, самолет? Мы недалеко от аэропорта.
Золотистые ленты исполосовали небо.
— Может быть.
— Давай ускоримся, — предложил он.
Мы доехали до высокого плато, и Джесси стал постепенно останавливаться. Перед нами на дорогу вышел Мичио, костяшки его пальцев были обернуты вокруг трости.
— Убери свою синоби-дзуэ (прим.: shinobi, синоби — другое название ниндзя, zue это часть shikomizue (сикомидзуэ) — японское название меча-палки), док. Мы просто сделали остановку. Она в порядке.
Мичио не отводил от меня глаз.
— Иви?
— Я в порядке, — подтвердила я и сдвинулась назад, похлопав по сиденью.
Он вдел трость в петлю на своем ремне и накрыл мое лицо ладонями.
— Я позволю тебе самой сказать это твоему священнику. Он прочесывает горы, убежденный, что ты снова кинулась в битву.
Я коснулась губами жестких линий его рта. Напряжение в нем говорило о том, что Рорк убедил и его в этом. Мичио стиснул мое бедро и уселся передо мной. Я скользнула руками по его точеным мышцам пресса и уткнулась лицом в аромат сандалового дерева.
— Как Джесси назвал твою палку? Синоби, что?
Тихий смешок протанцевал над его плечом, и байк ринулся вниз по холму. Джесси за нами не последовал.
***
— Иви? — я почувствовала сквозь сон какое-то тормошение. — Иви, проснись.
Я вскочила на ноги, выхватив кинжал.
Рорк повалился назад, ахнув в темноте.
— Иисусе, любовь моя. В одну из таких ночей ты лишишь меня носа.
Я убрала кинжал в ножны и потерла глаза.
— Дерьмо, прости. Моя очередь, да? — мы договорились разбить ночной караул на пары: Джесси и Рорк, Таллис и я, Клифф и Мичио.
— Если ты не можешь, — услышала я голос Мичио из постели, которую мы делили, — я возьму твою смену.
— Все хорошо. Прости, что разбудила тебя.
Рорк протянул мне карабин и набедренную кобуру. Его губы коснулись моего лба.
— Не забывай…
— Я знаю. Смотреть на небо.
Я переступила через замотанное в одеяло тело Клиффа и устало потащилась к двери. На крыльце меня поприветствовал Дарвин с порцией слюны, оставленной между моих пальцев.
— Привет, мальчик.
Его хвост метался туда-сюда вместе с движущейся за ним его задней частью туловища. Таллис стоял, прислонившись к дальней стороне дома. Увидев меня, он подбежал ко мне трусцой.
— Привет, — Таллис пыхнул самокруткой и протянул ее мне.
Я затянулась, позволила дыму пропитать мои легкие и протянула ее обратно.
— Оставь себе, — он прикурил другую.
Я сделала последнюю затяжку.
— Где Джесси?
— Посмотри на линию деревьев. Он на расстоянии двадцати ярдов за ней. Ориентируйся на отметку в два часа.
Горы, бросавшие тень на вечнозеленые деревья, превращали их в колючее грязное пятно под серым небом.
— Я так понимаю, он не собирается делить постель с Рорком и Мичио.
Таллис запрокинул голову вверх, выдохнув в ночное небо дым и смех.
— Ш-ш-ш, — шикнула я на него и направилась к деревьям. — Я сейчас вернусь.
Он схватил меня за запястье.
— Ты не можешь туда идти.
— Могу, — я высвободила руку.
— Он мастерски избегает обнаружения.
— Да уж. Ублюдок избегал меня всю ночь.
— Как бы там ни было, я думаю, он старается оставаться необнаруженным.
— «Старается» — отличный способ это описать.
Таллис зашелся в очередном приступе смеха, резко замолкнув, когда поймал мой суровый взгляд.
— Ладно, — он выбросил раздавленный окурок. — Хочешь его внимания — скажи мне поцеловать тебя.
— Что?
Таллис сверкнул кривой улыбкой.
— Нужно сначала выманить зверя из укрытия, прежде чем укрощать его. Скажи мне поцеловать тебя.
— Уверена, у тебя есть яйца, но я не хочу, чтобы доказательство этого болталось в Humvee.
— Как бы мне ни нравилось, что ты думаешь о моих яйцах, позволь мне беспокоиться о них, — луна словно прожектором освещала его мерцающие синие глаза.
— Ох, да какого черта, — я отклонила карабин в сторону и подняла подбородок. Затем сделала глубокий вдох. — Поцелуй меня.
Улыбка распространилась по его лицу, и приклад винтовки скрипнул в его руках. Он склонил голову, и его полные губы скользнули по моим. Его тело двинулось ближе, рот раскрылся. У Джесси тоже были полные губы. Они ощущались бы…
Вдруг из темноты выстрелил кулак. Голова Таллиса отлетела в сторону.
«Проклятье».
— Джесси, прекрати, — крикнула я.
Мужчины покатились по траве водоворотом молотящих друг друга рук. Я погналась за ними, карабин стучал по моей спине. Я увидела, что Джесси оказался сверху, его кулак был занесен для удара.
Я поймала его предплечье своими пальцами, зажала его руку между бедрами и повалила тело на землю. Другая моя рука надавила на его сонную артерию. Еще немного давления и…
Его движения прекратились, когда он произнес:
— Ты — труп, Рейнольдс.
Находясь с Джесси нос к носу, я максимально использовала свой вес, чтобы причинить еще больше дискомфорта его руке. Его зубы стиснулись.
— Мы уже говорили о твоих угрозах, — начала я. — Кроме того, он получил мое согласие. Признай свою ошибку.
Таллис сидел на корточках рядом с нами, щеголяя окровавленным носом и самодовольным выражением лица.
Горло Джесси дернулось под моими пальцами, когда он бросил злобный взгляд на другого мужчину.
— Wanunhecun, мертвый, бл*дский долбо*б (прим.: в переводе с языка индейцев Лакота означает «ошибка»).
Я вдохнула его выдох. Под ароматом ореха пекан скрывался запах настоящего мужчины.
— Таллис, ты можешь некоторое время покараулить в одиночку? Нам с Джесси нужно кое-что обсудить.
— Еще бы, — он вытер лицо рукавом и поцеловал меня в висок. Подо мной раздалось рычание.
— Ладно, Джесси. Я собираюсь отпустить тебя, но ты пообещаешь мне две вещи. Первое — ты не тронешь Таллиса, и второе — ты будешь говорить.
Его блестящие глаза впивались в мои и подогревали жар там, где мои бедра обхватывали его руку.
— Я жду.
Множество эмоций промелькнуло на его лице, и ни одна из них не была покорностью.
— Даю тебе свое слово по обоим пунктам, — наконец сказал он.
Напряжение в моих пальцах на его горле ослабло. Его рука высвободилась, а тело изогнулось. В следующее мгновение меня перевернули и оседлали мои бедра. Карабин стукнул о землю рядом со мной.
Прижавшись грудью к моей груди, и расположив локти по обе стороны от моей головы, Джесси окутал своим дыханием мое лицо.