266
шие бесконечное восхождение по лестнице, ведущей вниз,— это и путь подвижничества, и борьба «надмирного» Дон Кихота. Чем рассчитывал археолог привлечь власть имущих7 Культурными сокровищами? Но что значили старые книги для властителей, тысячами взрывавших старые храмы? Надеялся ли Стеллецкий пробудить тщеславные устремления у потенциальных покровителей? Но что могли дать для самоутверждения безграничных владык какие-то неведомые еще (да и непонятные для новых Чинов) белокаменные фундаменты и выложенные кирпичом туннели? Одним росчерком пера отправлявшие в небытие тысячи и сотни тысяч сограждан, что могли получить ОНИ от раскопок в Кремле? Знал ли ученый, что нельзя, безнадежно, бессмысленно было вступать в переговоры с теми, кто дорвался тогда до власти? (И ведь не ведал он, что острая полемика, которую он вел со своими оппонентами на страницах периодики, в заявлениях и посланиях разным инстанциям, для власть имущих важна была отнюдь не в интересах истины, а всего лишь как дополнительный источник компрометирующих материалов на потенциальных обитателей ГУЛАГа.) Ставить эти вопросы нужно лишь для того, чтобы лучше уяснить тернистый путь ученого в нашем мире. Это было, от этого не уйти, это надобно помнить.
Искать ли библиотеку Ивана Грозного? Для И. Я. Стеллецкого такого вопроса просто не существовало: всей своей жизнью он доказал верность идее, хотя средства для достижения цели были подчас и заведомо негодными, а убежденность в собственной правоте и покоилась на ошибочных посылках. То, что в недрах Боровицкого холма вплоть до наших дней могут покоиться крупнейшие культурные ценности, допускал академик М. Н. Тихомиров, крупнейший знаток истории Москвы. То, что в археологическом и историко-архитектурном отношении территория Московского Кремля до сих пор в значительной степени остается «белым пятном» (или — если угодно — «черным ящиком»), можно принять за данность. При всех условиях серьезная работа принесет и серьезные результаты, независимо от того, будут ли найдены остатки легендарной библиотеки или — в очередной раз — укроются от пытливых поисковиков. Библиотека Грозного царя несет с собой некую ауру, способную притягивать людей определенного склада характера. Стоит лишь однажды углубиться в лабиринт тайн, с нею связанных, чтобы затем до конца дней своих не ведать покоя. Это сродни той тяге, что ведет альпинистов на заоблачные пики и гонит спелеологов в земные глубины. Это сродни той неудовлетворенности, что вынуждает на поступки, непонятные благополучным обывателям, побуждает ввязываться в безнадежные — с точки зрения «здравого смысла» — предприятия, не обещающие ничего, кроме неприятностей. Это сродни тому духовному настрою, носители которого вслед за героем известного произведения могут заявить: «Я знаю, что эта задача не имеет решения, именно поэтому я и хочу ее решить». И если решится кто вновь требовать развертывания работ по поискам грозненских сокровищ, если найдется столь отважный, что решится ударять собственной головой в каменную стену чиновных бастионов, то я, пожалуй, составлю ему компанию, ибо дело это святое.
А то, что главным препятствием, как и прежде, окажется Его Неподобие
267
Чиновник, можно утверждать почти со стопроцентной уверенностью. Ибо при всех позитивных сдвигах последних лет Чиновник в нашем обществе все еще остается силой, все еще остается распорядителем, для которого «держать и не пущать» есть первая заповедь. Ибо вплоть до той поры, пока наукой и культурой у нас будут управлять (вместо того чтобы помогать ее саморазвитию) — поиски библиотеки Ивана Грозного будут уделом Дон Кихота. А Рыцарь Печального Образа, как известно, не мог, просто не умел отступать. Таким рыцарем и был автор книги, послесловие к которой и предложено твоему вниманию, почтеннейший читатель.
А. А.
доктор исторических наук,
ведущий научных сотрудник
Отдела рукописной и редкой книги
Библиотеки Российской Академии наук.
ОГЛАВЛЕНИЕ
Т.Белоусова. От составителя 3
И. Я. СТЕЛЛЕЦКИЙ.
МЕРТВЫЕ КНИГИ В МОСКОВСКОМ ТАЙНИКЕ
Предисловие 19
ТОМ I
Введение. Книжные предки либереи
Мертвые книги Востока 21
Мертвые книги Греции