«Мы встретились в Болонье [...] с посланным государя Великой России, отправлявшимся в Рим для заключения от имени своего господина брачного договора с племянницей императора Византийского. Это дело является предметом наших забот и желаний, Мы всегда преисполнены были расположения и сострадания к византийским государям, пережившим великую катастрофу. Мы сочли своим долгом придти им на помощь ради обшей нашей связи с отечеством и нацией. Если невесте придется проезжать через Сиену, мы заклинаем вас устроить ей блестящую встречу, дабы ее спутники могли засвидетельствовать о любви к ней итальянцев. Это придает ей особое значение в глазах ее супруга, а вам сделает великую честь. Мы же навеки пребудем вам благодарными»(8).
Сиена между тем пребывала глухой к голосу кардинала. Это видно из того, что отцы города никак не позаботились о встрече гостей; этот вопрос возник внезапно, когда почетный кортеж вступил в город; нужны были деньги для экстренной встречи, а городская касса — пуста. Отцы города большинством голосов ассигновали 50 флоринов, а наличных денег нет. Расход пришлось покрывать налогом, который взымался у городских ворот. Принцессе было предоставлено помещение во дворце, что рядом с собором, сложенным из разноцветных камней. Беспечность Сиены представляется странной, если припомнить, что этому именно городу Фома Палеолог продал такую по тому времени драгоценность, как' мощи (рука) Ивана Крестителя.
Здесь теряются следы наших путешественников, так как о приеме их во Флоренции не сохранилось никакой памяти. Это тем более загадочно, что во Флоренции того времени эллинизм был в большой моде и греки, изгнанные из Константинополя, селились здесь весьма охотно. Добавить к этому, что во Флоренции царили Медичи, которым Софья была обязана некоторым приданым. [...]
И вот 10 июля Софья в Болонье, на большом приеме во дворце. Все болонцы любовались ею. По словам болонских летописцев, она была пленительна и прекрасна. «Когда Зоя показывалась в обществе, она накидывала на плечи парчовую горностаевую мантию, прикрывавшую ее пурпурное платье, Голову ее украшала прическа, блиставшая золотом и жемчугом, Всеобщее внимание привлекал драгоценный камень, оправленный в застежку на левой руке. Благороднейшие молодые люди
60
составляли свиту царственной сироты, спорили из-за чести
держать под уздцы ее лошадь, Особой торжественностью было обставлено посещение Зоей церкви Святого Доминика, где покоился прах основателя ордена братьев проповедников . Зоя благоговейно прослушала мессу на могиле патриарха. Эта сцена глубоко тронула очевидцев» (10)
Вольпе был гидом. Через Литву он не решился вести караван, через Венецию также. (...] Его влекла родная Виченца. Там народная молва называла его «казначеем и секретарем русского короля». Он смело направился в город своих предков, изящный и живописный,
Караван остановился в упомянутой пригородной вилле Тревизана Вольпе, двоюродного брата Жана Вольпе. 19 июля, за два часа до захода солнца, Зоя въехала в город. Ей было оказано гостеприимство во дворце. Два дня, 20 и 21 июля — в чаду празднеств и пиров. В городе в ее честь манифестация. Венецианцы прислали Зое ценные подарки и взяли на себя расходы по путешествию принцессы через их территорию.
Эти великолепные приемы были последними: более Зое не суждено было увидеть лазурное небо и вдыхать теплый и ароматный воздух родного ей юга...
Вскоре перед караваном встали исполинские Альпы с их снежными вершинами.
С Альп спускались к Риверсто и Триенту, дальше по пути через Инсбрук и Аугсбург.
Летописцы же отметили только проезд каравана через Нюрнберг — 10 августа. Тут привал на 4 дня. Городские власти преподнесли Зое дорогой пояс, женщины — бочонок вина и сласти. В ратуше состоялся большой бал, как предполагалось, с участием принцессы. Однако последняя сказалась больной и не захотела поднимать немецкую пыль своими ножками гречанки.
Два наездника перед ее окнами проделали джигитовку, и Зоя подарила обоим по золотому кольцу. В глазах нюрнбергцев Иван был могущественным царем и «жил по ту сторону Новгорода», куда ехал и папский легат, чтобы преподнести Ивану «королевскую корону» и проповедь христианства. Источником нелепых россказней был, конечно, Вольпе. Они были точным отголоском его переговоров с Римом и дали начало странным толкам, державшимся более столетия.
Наконец — Любек (1 или 8 сентября), столица Ганзейского союза(11). Тут царевна прослыла за дочь византийского императора...