— Я полагаю, что смогу достать такую сумму. Мона… Она знакома с богатыми людьми.
— Устраивайтесь, как знаете, но завтра в полдень — последний срок.
— Вы даете мне слишком мало времени.
— Я не могу дать больше.
— Хорошо. Я попытаюсь…
— Советую вам добиться успеха. Завтра в полдень жду вас здесь с деньгами, иначе подлинник будет отправлен в полицию.
— И если я приду?..
— И если завтра придете с пятью тысячами долларов, то будете вне всякой опасности. Я вам это гарантирую.
— Вы не подстроите какую-нибудь неожиданность? Не пойдете к Трипу с предложением заплатить подороже?
— Если вы мне не доверяете, тем хуже для вас. Если хотите знать, я расписок не даю. Чтобы дать вам шанс, мне приходится играть с огнем. Так что все строится на доверии…
— Да, видимо, так и нужно. Хорошо, я достану деньги.
— И вы об этом не пожалеете.
Когда Ренслоу ушел, Майкл открыл окно и взглянул на просыпающийся город. Он вдруг подумал, что уже более двадцати четырех часов, с того момента, когда телефонный звонок поднял его с постели он не смыкал глаз.
Майкл подошел к телефону, набрал номер Трипа и довольно доли ждал, пока сонный швейцар не снял трубку.
Майкл попросил к телефону мистера Трипа, но швейцар заявил, что не может быть и речи о том, чтобы разбудить хозяина в столь ранний час. Шейн настаивал, и, наконец, швейцар сдался.
И вот на другом конце провода раздался раздраженный голос Трипа:
— Мистер Шейн? Черт побери, что за срочность? Неужели нельзя подождать до утра? Я уверен…
— Напрасно вы так уверены. Ущипните себя и проснитесь, чтобы мне не пришлось повторять дважды. У меня в руках записка, которую Карл Мелдрум послал вашему шурину в «Телли-Хо». Мелдрум утверждает, что был свидетелем убийства вашей жены, и требует деньги за молчание. Как вам известно, Мелдрум убит, и это единственная улика против Ренслоу. Если я уничтожу записку, Ренслоу получит половину наследства, но если я отдам ее полиции, Ренслоу будет осужден. Он предложил мне пять тысяч долларов, чтобы я уничтожил записку. Сколько дадите вы за то, чтобы отдать ее в полицию?
— Но это невозможно! Незаконно! Никто не имеет права уничтожать такие документы!
— Почему?
— Почему… Но… Я отказываюсь выслушивать такие подлые предложения. Я заявлю о вас в полицию, мой друг!
— Не будьте кретином. Я уничтожу записку и буду отрицать этот разговор. Вы получите удовлетворение и потеряете несколько миллионов. Удовлетворение от того, что убийца вашей жены наказан…
— Но ведь вы все равно не сможете…
— Все, так, папаша. — Шейн повесил трубку.
У него едва хватило времени закурить сигарету, как вновь зазвонил телефон. Шейн не торопился поднять трубку. Тон мистера Трипа изменился:
— Мистер Шейн, я был немного несдержан с вами.
— Уж куда больше…
— Поразмыслив, я понял, что вы до такой степени лишены совести, что способны выполнить угрозу. Хотя мне и не хотелось бы участвовать в ваших махинациях, убийца моей жены должен быть наказан. Вы… кажется, говорили о пяти тысячах долларов?
— Да. Это все, что Ренслоу может наскрести в настоящий момент. Но мне приходится зарабатывать себе на жизнь, и я, разумеется, надеюсь, что вы сделаете более интересное предложение.
— Я никогда еще не видел такого откровенно аморального человека, мистер Шейн. Что, если, скажем… шесть тысяч?
— Это лучше, чем пять, — согласился Шейн. — Приносите наличные. В данном случае это предпочтительнее чека. Жду вас здесь в полдень. Точно в полдень. Позже будет слишком поздно.
Он сообщил свой адрес и повесил трубку.
Майкл не решился подняться в пустую, молчаливую квартиру. Слишком многое там напоминало о Филлис. Филлис, которая проводила эту ночь в тюрьме. Через минуту Майкл уже крепко спал.
Глава 20
Он проснулся в одиннадцать утра, сел, сгорбившись, на постели и, как бы приводя мысли в порядок, провел рукой по рыжим волосам. До назначенного времени нужно было еще выполнить немало дел. Быстро проанализировав выработанный накануне план действий, Майкл пришел к выводу, что все рассчитано верно и во время представления ему, как хорошему фокуснику, останется лишь правильно дернуть за веревочку и вовремя достать из рукава, нужную вещь.
Войдя в ванную, он подставил лицо под струю холодной воды. Надо бы побриться, но бритва была наверху, а у него не хватило духу подняться в пустую квартиру.
Прежде всего он позвонил Пэйнтеру.
— Это Шейн. Нельзя терять времени. Я заканчиваю дело Трипа и Мелдрума. Да, в моей конторе, в полдень. Мне необходимы письма с угрозами, направленные миссис Трип. Я хотел бы, чтобы вы направили кого-нибудь в Палас-отель проверить, не было ли у Мелдрума пишущей машинки. Если была, то захватите ее с собой. Понятно?