По телу пробежала дрожь.
Не вспоминать!
Хотя как такое забудешь? Как? Особенно когда в новостях вновь и вновь напоминают о твоей смерти, когда по экрану показывают твое растерзанное тело и почти точно такое же, но чужое. Тоже светлые волосы, стройная фигура, вот только платье у меня было светлое, а тут темное, почти черное от воды, но кое-где я вполне смогла рассмотреть красивый темно-красный цвет, гранатовый, как у хорошего выдержанного вина - Вадим все пытался приучить меня к эксклюзиву, безуспешно конечно, вина я не очень любила, но вот смотреть на них, рассматривать на свету оттенки цвета мне нравилось.
- Что делается! Жить страшно! Вот, Машунь, вот, что делает девичья безалаберность и доверчивость. А какая то козлина этим пользуется.
Я машинально кивнула и посмотрела в окно, за которым накрапывал мелкий, противный дождь.
Платье красивое было, и цвет тоже мне очень понравился. Красивое, но слишком открытое.
Интересно, почему?
- Какая-то ты бледная? - сиделка прекратила выплескивать негодование и всмотрелась в мое лицо, а я видела перед глазами тело. Чужое. Избитое и порезанное. Прямо как мое. И платье такое, знаковое.
Интересно, на что она рассчитывала?
- Машунь? Может врача позвать? Зря я тебя послушалась, такие страсти смотреть.
Решила поиграть в охотницу?
Я горько хохотнула.
- Маша, ты меня пугаешь...
- Все хорошо, баб Зин, все... Просто неожиданно и...
- Да уж, действительно, неожиданно. Давай как я вообще выключу телевизор, одно расстройство от него. И не уговаривай меня. Ничего больше смотреть не будем!
А я и не уговаривала, мне это даже в голову не пришло. Единственное, что занимало мысли - это смерть Арины, ведь это она была там, я ее узнала! Даже в искалеченном виде, грязную, с синими губами и белесыми глазами, узнала, это была она.
Интересно, за что он ее?
- И вообще, девочка моя, давай-ка отдыхать. Волноваться тебе нельзя, давай поправлю одеяло а ты закрывай глаза, а я пойду, пройдусь, чтоб тебе не мешать.
Закрывай глаза? Зачем? Я даже так вижу ее тело, и оно подозрительно похоже на мое. Для других подозрительно
Интересно...
Спросить у Вадима? Да уж, глупее мысль в голову не приходила. Чтобы он убил меня во второй раз. Нет уж. А он похоже вошел во вкус, не замечала за ним подобных наклонностей. Не боится, что его поймают? Да и Макс... Боже, Макс знает! А если он?
Распахнув глаза от внезапно пришедшей мысли, потянулась к телефону.
Надо срочно поговорить с Максом. Не дай Бог ему придет в голову какая-нибудь дурная мысль!
Пальцы от напряжения не попадали по клавиатуре, а если попадали, то нажимали совершенно не то. Наконец я все же смогла войти в записную книжку и с остервенением нажала вызов знакомого номера.
Ну же, Макс! Бери трубку!
И словно в ответ на мои мольбы, возле уха раздался знакомый, чуть искаженный связью голос:
- Ма... хм-м-м..
- Макс! Ты занят? - не обратив внимания на заминку, решительно протараторила в трубку.
- Ну как бы да, - на той стороне послышалось шуршание. - Родители заглянули. Может чуть попозже перезвоню?
- Мама? - выдохнув, закусила губу.
- Угу.
- Да...- расстроено протянув, качнула головой. - Нет. Это срочно.
- Сейчас, - прошептав в трубку, отодвинул ее и уже громко в сторону произнес: - Ма? Я на пять минут? Ок?
- Что-то случилось?
- Надеюсь ничего серьезного. Пять минут, мам, - звук шагов и через несколько секунд вопрос:- Что случилось?
- Ты видел новости?
- Ма..., - снова застопорился, но быстро поправился: - Мелкая, ты же знаешь, я не смотрю телевизор.
Ну да, я это знала, в этом Максик был очень похож на меня. Но новости же передают не только по телевизору, в конце то концов!
- Об этом все говорят, я думала ты уже знаешь. Он убил ее! Ты представляешь? - меня буквально переполняли эмоции, хотелось поделиться, спросить, предостеречь. Хотелось... да меня колотило от увиденного, от осознания, с кем оказывается я жила эти годы.
И все таки, зачем Вадим это сделал? Это ведь он ее убил, я практически уверена!
- Кого?
- Как кого? Арину конечно же!
- Так, стоп, я ни хрена не понимаю! Кто убил? Кого убил? И как это все касается тебя?
- Ма-а-акс! - простонав в трубку, затараторила. - Ну я же тебе рассказывала, я видела... О черт!
Черт!
Внезапно до меня дошло, что ничего подобного я Максу то и не рассказывала! Об этой конкретной встрече ему я точно не говорила.
- Макс... Я дура... - прошептав слова самобичевания, облизнула пересохшие губы и скосила глаза на темный экран телевизора. События прошлого отчетливо встали перед глазами: вот я порчу карьеру Пашке, вот гуляю, а вот встречаю Арину, врача с именем пушкинской няни, а потом... А потом я очутилась в этом теле.
Дура. И зачем я тогда позвонила брату? Чтобы он наверняка все узнал и подставился? Идиотка.
- Марина? Ты там? Ты почему молчишь? Мелкая...
Черт! Когда я начну наконец думать, а только потом действовать!?
- Да мам, - голос брата стал глуше, и пока я срочно придумывала решение образовавшейся проблемы, он заговаривал родительнице зубы. - Ничего страшного, небольшие неприятности. Да решу.. Эй, ты там?
- Да, - выдавив согласие, тяжело вздохнула. Рука, удерживающая трубку, дрожала от напряжения, и я постаралась прижать телефон между щекой и плечом. Получилось. Но звук голоса Макса от этого стал каким-то далеким и мутным, хотя его последнюю фразу все-таки расслышала.
- Я скоро приеду, и ты мне все расскажешь, поняла?
Я зажмурилась. Телефон все же выпал, но Максу не нужно было подтверждение, он уже все решил, он приедет, и наверняка по пути ко мне узнает, что за Арину сегодня убили.
Идиотка!
Сколько ему потребуется времени? Минут двадцать - тридцать? Скучно, было, да? Вот скоро будет весело.
- Машенька? Почему не спишь?
Подняв глаза от своих сцепленных рук на женщину, слегка пожала плечами. Баб Зина, недовольно взиравшая на меня с высоты своего небольшого роста горестно вздохнула:
- И что мне с тобой делать? Вот пожалуюсь врачу, пропишет тебе какую-нибудь дрянь, для пользы дела!
- Баб Зина! - где-то краем сознания я понимала, что сиделка обо мне элементарно беспокоится, но меня ужасно раздражало то, как она это делала! Жандарм в юбке!
- Что баб Зина!? Держи! - мне под нос протянули горсть таблеток.
- Я уже пила! - чуть отклонив голову, посмотрела на протянутую ладонь как на нечто мерзкое. Да сколько можно то уже! В моей крови и крови то поди уже не осталось, один витаминный раствор бежит по венам, да таблеточки вместо кровяных телец.
- Не кривись. Пей давай, - второй рукой она поднесла стакан, до краев наполненный водой. - Пей, пей...
- Вот и молодец, вот и ладушки, - проследив, как я поглотила последнюю таблетку, она ободряюще погладила меня по руке. - А теперь спи.
- Баб Зина? - возмутиться не получилось. Тяжелые веки и без того закрывали глаза, а сознание медленно подергивалось дымкой темноты.
- Спи. Больше будешь спать, быстрее выздоровеешь.
Сознание еще пыталось сопротивляться наступающей дреме.
Мне нельзя спать! Не сейчас. Нужно успеть рассказать! Нужно посоветоваться... зачем... Зачем он все -таки ее убил? Зачем?
Последний вопрос буквально прострелил мозг и загорелся огромными буквами перед закрытыми глазами. Мне нужно это узнать. Это важно. Жизненно важно.
Зачем, Вадим? Да, я сама хотела ей отомстить. Да, в какой-то момент я пожелала ей смерти, такой же, какой умерла я сама. Но вот так, видеть результат, знать, что твои злые мечты осуществились... Нет, я не готова к такому. Не готова.