- Я вот... звоню, - сглотнув подступающий ком, задышала усиленнее. - Приедешь?
- Марина? - в телефоне послышался непонятный треск, а потом я отчетливо разобрала шаги и многоголосье на заднем фоне. - Я сейчас у врача, документы забираю. Секунду, подожди.
Голос Макса стал глуше, но я все же смогла разобрать:
- Камнин... Да... Конечно... Понял...
Потом послышалось шуршание и треск, как будто бы телефон положили, а потом и вовсе связь прервалась, и я еще несколько минут глупо прислушивалась к коротким гудкам надеясь на чудо.
Мне было плохо, ужасно плохо, наверное последняя прогулка оказалась лишней, Глеб предупреждал о перенапряжении, но я не могла оставить карту с деньгами под носом Вадима. Ну уж нет. А тошнота и головокружение... пройдут, вот полежу полчасика- часик и точно все пройдет.
Так, уговаривая себя, я чуть не пропустила ответный звонок брата - телефон потерялся в одеяле, и если бы не звонкая тишина, стоявшая в комнате, то я бы его точно не услышала.
- Да?
- Почему трубку не берешь?
- Не..., - сглотнув, закончила: - Не слышно было.
- Мариш? - голос брата стал громче и напряженнее. -Что произошло? Дай мне Глеба...
- Нет... его...
- Как это нет?! - на той стороне что-то с силой ударили. - Он же вроде обещался с тобой сидеть ближайший месяц?
- Он... Макс, я..., - зажмурившись, спросила: - Ты приедешь?
- Уже еду. Млять! Ты куда смотришь? Придурок!?
- Что?
- Это я не тебе, понакупают прав...
- Ты на машине?
Говорить было трудно, но лучше общаться с Максом, вслушиваться в его интонацию, в смысл слов, чем тонуть в мареве боли, накатывающей на меня волнами. И не то что бы болело что-то конкретное, нет, просто казалось, что все тело, недовольное пренебрежительным к себе отношением, разом решило устроить забастовку, выражая протест дикой слабостью на грани потери сознания.
- Да, парни помогли отремонтировать, так что я на колесах.
- Здорово... Макс, не молчи, говори ... хоть что-нибудь...
- Говорить? - брат переспросил и задумался.- Хорошо...Что именно?
- Все равно.
- Так, ладно, я сейчас на светофоре стою, у тебя буду минут через десять. Нормально?
- Да, - я не поняла , что именно нормально, что будет через пять минут, или его рассказ о своих действиях, в принципе мне подходило и то и то. Главное, слышать его голос.
- Зеленый, мы едим. Кстати, я забрал доки из больницы, завтра на работу, так что даже не знаю, как мы будем тренироваться. Или тебе сейчас нельзя?
- Не знаю, - я отвечала не задумываясь, какая разница: можно или нельзя? Как-нибудь разберемся.
- Ага, так вот, насчет тренировок, я тут подумал, а почему ты выглядишь по старому, а? Может давай попробуем изменить твой облик на новый?
- Тебе не нравится старый?
- Мариш!? Конечно нравится, но ты не думала, что будет довольно странным, а может быть и небезопасным твое такое появление, м? К тому же не забывай, тебя вообще не должен никто видеть.
Макс был прав, это могло быть проблемой.
Закрыв глаза, повернулась, положив трубку под ухо. В такой позе тошнило чуть меньше, да и голова не норовила оторваться в дикой карусели.
Это не только могло быть проблемой, это уже стало проблемой.
Перед глазами пронеслась встречами с мужем. Мое удивление, его шок и желание меня схватить и, как следствие, мой испуг, ну и полутрупу, на закуску. Я конечно думала о мести, но не о таком кардинальном решении проблемы. Слишком быстро и кроваво.
- Мелкая? Ты тут?
- Да, - успокоив всполошившегося брата, уточнила: - Ты где уже?
- Уже подъехал. Скоро буду.
И точно, в динамике послышался хлопок дверцы, быстрые шаги по асфальтовой дорожке, хлопок подъездной двери, шаги по лестнице и немного хриплое дыхание, торопящегося человека.
- Открывай, я перед дверью.
- Ага.
Подумав о том, что нужно вставать, мысленно взвыла. Одно дело лежа разговаривать по телефону, корячась на кровати и выбирая удобную позу, другое - встать и сделать несколько шагов.
- Сейчас.
Опустив ноги на пол, аккуратно села и тут же наклонила голову ниже, пытаясь справиться с усилившимся головокружением. Спустя почти минуту, точнее сорок восемь секунд, да, я считала секунды, чтобы на чем-то сосредоточиться, все же поднялась, и цепляясь за стену, пошла к двери.
- Наконец-то, - брат ворвался в распахнутую дверь. Заметив меня, выругался и, подхватив на руки, потащил к месту временной дислокации, на ходу ругая меня, себя и Глеба: - Сумасшедшая! Ты себя в зеркале видела? Млять, Марина! Это ни в какие ворота! Куда вообще Глеб смотрит?
- Он на работе, - меня аккуратно погрузили на диван, осмотрелись и укрыли валяющимся на полу одеялом.
- Я уже позвонил ему, знаю.
- Что? Зачем?
- Марина? Ты вроде взрослая девочка, а эта сволочь взяла на себя ответственность о твоем здоровье. Делай выводы.
- Он не знает...
Позвонил? Он что, приедет? Черт! А как же моя карта?
- Теперь знает. Подожди, - мужчина уселся рядом и , достав телефон, набрал быстрый вызов. - Глеб? Да, приехал. Симптомы?
Мне совершенно не хотелось смотреть на недовольного родственника, но пришлось, с закрытыми глазами на спине было еще хуже.
- Бледная она, даже зеленая. А я откуда знаю? Шаталась, на ногах почти не стояла. Марин? - брат меня внимательно осмотрел и спросил: - Тошнота? Головная боль? Головокружение?
Он что-то еще спросил, но на все я хрипло отвечала "да".
- Перенапряжение, значит? А ты куда смотрел, куратор хренов? Это не оправдание. Я ее забираю, все равно лежит тут без дела. Какая разница где ей лежать?... Да! Уверен? Хорошо, посмотрим.
Сбросив вызов, с силой сжал телефон и нахмурился.
- Марин? Ничего не хочешь мне сказать?
- Нет, - я качнула головой и сразу же пожалела об этом действии, тошнота напомнила о себе с новой силой.
- Хорошо, лежи, - Макс недовольно вздохнул, поднялся и направился к дверям.
- Куда?
Я вдруг испугалась, что он уйдет и оставит меня одну. Просто уйдет. Обидится, решит наказать за дурость, ведь наверняка понял, почему произошло перенапряжение, Глеб долго что-то говорил в свое оправдание, а макс... Да сглупила, с кем не бывает, но почему бы меня не пожалеть? Просто взять и пожалеть?
На глаза навернулись слезы, на свою дурость, на упертость, на парней... Почему на них? А на всякий случай! Потому что чувствовать себя в роли единственной идиотки не хотелось.
- На кухню, - мужчина остановился в дверях и снова вздохнул: - Лечить тебя будем, болезная, а потом ты мне точно все расскажешь.
И меня лечили. Долго поили непонятной гадостью с плавающими в ней частичками травы, контролировали мои походы в туалет, в ванну, и снова поили. Вначале мне было неловко, стыдно, все же родственник мужского пола, но потом я смерилась с ним в роли няньки и вяло огрызалась на сто первое едкое замечание о моей неспособности к самостоятельности.
- Но ничего, мелкая, найдем тебе как-нибудь нормального заботливо парня, и я заживу, наконец, свободно! - в очередной раз "подбадривал" меня братец, спаивая четвертый стакан гадости. Но, как ни странно, лечение помогало, и я уже не чувствовала себя начинающим трупом. Да, слегка качало, но голова оставалась на месте, да и желудок угомонился.
- Ну что? Полегчало? - зеленые глаза просканировали меня не хуже детектора валют, определяющих ценные бумаги на подлинность и, удостоверившись в соответствии предполагаемым результатам, удовлетворенно вспыхнули. - Полегчало. А теперь, дорогая моя сестренка, любящая лезть куда не нужно, ты мне все и расскажешь.
Скривившись, обхватила себя руками.
Но брат поторопил:
- Не стесняйся, мелкая, тут все свои. Пока. Давай, я жду.
Не отстанет ведь, да и помощь его мне нужна.