– Когда я собрала все документы, велели переехать в Питер и поселиться в частной гостинице. Детей я поручила родителям, сказала, что еду работать за границу. Крику было! Но я жила в таком состоянии, что все пропускала мимо ушей. Как будто меня загипнотизировали. Сидела весь день в номере, заполняла бумаги, которые мне приносили. А потом появилась Юлька...
Сашка примолкла, и Вероника живо обернулась к другой женщине, спросила:
– А тебя как прихватили, Юль? У тебя действительно три магазина в Питере?
– Да ничего у меня нет, – сквозь зубы проговорила та. – До этого я думала, что вообще – ничего. Ни мужа, ни детей. Потом, правда, выяснилось, что кое-что у меня все-таки имеется. Единственный положительный момент во всей этой истории.
– Да говори толком! – одернула ее Сашка, и Вероника была ей за это безмерно благодарна.
– А что тут говорить? За неделю до этой истории я обращалась в больницу, ну, были у меня всякие нехорошие подозрения. Сдала анализы. Имелось в виду, что через некоторое время я снова запишусь на прием к врачу, и он прокомментирует результаты. Но получилось иначе: мне позвонили на мобильный и намекнули, что положение мое – швах, но падать духом не стоит. Дали адрес специалиста, который как раз проездом в Питере и может меня осмотреть. Идти нужно было в гостиницу. Я пошла, конечно, и дурного ничего не заподозрила. Не молоденькая девка, чтобы меня в гостиничные номера заманивать! А там какой-то очень вежливый товарищ встретил меня и объяснил примерно то же, что и Сашке. Добавив, что после меня и вылечат от всех хворей за государственный счет и вообще... наградят.
– Дальше! – поторопила ее Вероника, дрожа всем телом.
– А что дальше? Послала я товарища далеко и безвозвратно. Тогда он вручил мне кондуит, велел ознакомиться. Даже из номера вышел, чтобы не мешать. А там – как Сашка рассказывала: вся моя жизнь расписана, а также перечислены все родственники. Когда этот товарищ вернулся, я сказала ему, что никакого компромата в этих бумажках на меня не содержится, а раз так – то пошел он снова по указанному адресу. И ушла домой. Козел этот еще так вежливо посторонился, когда я мимо проходила. Это была пятница. А в субботу ночью позвонила сестра в панике: дочка не вернулась с дискотеки. Более того, ее подруги видели, как Дашку усадили в машину какие-то парни и увезли. Сестра на грани самоубийства, твердит, что Дашкин растерзанный труп найдут в каком-нибудь овраге. А я сразу все поняла. И позвонила по телефону, который мне тот типчик успел все-таки подсунуть. К полудню Дашуля вернулась домой, живая и невредимая, а я собрала вещички, документы и переехала в ту же гостиницу. Там и встретилась с Сашкой.
– А потом? – прошелестела Вероника.
– Потом мы прилетели на Лазурный Берег. Нас стали готовить к встрече с тобой. Это ведь только с нами в России можно было не церемониться, ты же – птица высокого полета. Сначала планировалось так, что мы с Сашкой случайно встретим тебя на улице, разговоримся, пригласим в гости. Было несколько репетиций. Но потом стало ясно, что ни одна из нас не тянет на хозяйку виллы. Ты, пожалуй, еще обратишься в бегство при виде таких подружек. Видно, они решили, что проще нанять тех теток, чем приводить нас в божеский вид.
– Кто они такие?! – спросила Ника.
Сашка только плечами пожала:
– Да мы толком не знаем. Какие-то бывшие актрисы. Много лет живут в Каннах, одна, кажется, и впрямь замужем за французом. Не упускают никакой возможности подработать. Мы рассказывали им о тебе, о школе, они к нам приглядывались, что-то перенимали. В общем, получились как будто мы, но только в подарочном исполнении. Ты ведь не догадалась, да?
– Догадалась, – сквозь зубы процедила Ника. – Да только поздно было.
– Вот, можешь ознакомиться. – Юлия швырнула ей на колени толстую папку, до этого момента лежащую на тумбочке рядом с кроватью. – Мы с Сашкой читали, не обессудь. Нам для ознакомления выдали.
Ника распахнула папку, впилась глазами в строчки. Первые минут пять не могла сосредоточиться, буквы так и скакали в разные стороны, упорно не желали складываться в слова. Юля с Сашкой ей не мешали, они исчезли из комнаты, потом где-то зашумела вода. Вероника пару раз зажмурилась, помотала головой – и дело пошло.
Странное это было досье. Почему-то больше всего внимания уделялось ранней юности Вероники. Как училась, как закончила школу. Учеба в институте, институтские приятели, фамилии которых Вероника сама бы теперь и не вспомнила. Гибель родителей. Первое замужество, наконец. После этого момента информация как-то пошла на убыль. Даже о втором браке и рождении Славика и Зины почти ничего не было сказано...