— Твоя догадка верна, — правильно понял его экзорцист. — Праматерь позволяет нам пользоваться магией Звезды как своей, а не чужой.
— Какие ещё наблюдаются эффекты преобразования?
Иона отрицательно качнул головой.
— Никаких.
— Уверен?
— Абсолютно. Мы живём так уже очень долгое время.
— Да, я заметил. Вы не стареете и не умираете?
— Умираем. Но лишь от насильственных причин.
— А дети? Почему их нет?
— Такова оказалась цена преобразования. Мы не знали об этом, пока не стало поздно.
— А говоришь, нет других побочных эффектов.
— Этот есть, да.
— Так, может, и другие имеются?
— Нет.
Ответ прозвучал твёрдо, и Эл понял: если магия Звезды, трансформированная угрём, и воздействует ещё как-то на человека, то экзорцисту про это не известно.
— Я хочу знать о пропавших всё, — сказал демоноборец. — Есть документы по жителям Альтахира? Куда заносились бы все их дела?
— Все? Нет, разумеется.
Некромант поразмыслил немного прежде, чем задать следующий вопрос:
— А официальные процедуры? Они регистрируются?
— Само собой. В городской ратуше.
— И там хранятся все документы?
— Ну, да.
— Я хочу немедленно проверить, есть ли там что-нибудь по пропавшим.
Священник развёл руками.
— Если это поможет…
— Кто знает.
— Ладно, идём. Я провожу и велю, чтобы тебе выдали в ратуше все бумаги.
Через полминуты трое мужчин покинули гостиницу. Впереди шагал в коричневом плаще Легионер с наполовину скрытым амигасой лицом, за ним, держась немного слева, шёл задумчивый и мрачный Иона, а замыкал шествие Дайн, на лице которого ясно читалось полное непонимание, для чего ему приходится таскаться с чужаком.
Спустя десять минут компания вошла в двухэтажное здание с маленькой башней, на шпиле которой развевался флаг — городскую ратушу. Здесь Эл надеялся отыскать то, что связывало пропавших.
Глава 16
Троица обосновалась в отдельном кабинете, куда их проводил служитель. Отдёрнув тяжёлые занавески, Иона впустил в помещение достаточно света, чтобы разобрать подшивки архивов. Он помнил имена всех исчезнувших, так что поиском по каталогу проблем не возникло — очень скоро на столе появились толстые папки, скреплённые жгутами.
— Что мы ищем? — спросил Дайн, усаживаясь лицом к окну и беря одну из подшивок. — Конкретно.
— Ничего конкретного, — проскрипел в ответ Эл. — Любую информацию о пропавших. Я хочу знать всё, что они делали, если это отражено на бумаге.
— А стражники? — спросил Дайн. — И капитан? Они тоже пропали. Их будем проверять?
— Нет, это другое.
— Почему?
Легионер не стал отвечать. Вместо этого он опустился на стул и раскрыл ближайшую папку. Служитель принёс по просьбе Ионы несколько листов бумаги, чернила и перья, а также короткие, но остро заточенные карандаши.
На некоторое время троица погрузилась в молчание. Работа требовала терпения и усидчивости, которыми никто из собравшихся не отличался. Тем не менее, довольно долго было слышно только дыхание, шелест страниц, да скрип перьев или чёрканье карандашей, когда кто-либо делал пометки на листке.
Наконец, архив был просмотрен, и трое мужчин сравнили результаты. Оказалось, что время от времени каждый из пропавших обращался к властям по тому или иному делу. Но было нечто, сразу привлекшее внимание: исчезнувшие подавали прошения Капитулу. Они хотели, чтобы их приняли в Орден.
— Что это означает? — спросил некромант. — Какой ещё Орден?
— Это значит, они хотели стать священниками, — объяснил Иона. — Только и всего.
— Их отвергли? Здесь указано, что прошения были «погашены».
— Нет, не думаю, — Иона задумчиво перебирал страницы, сличая записи. — Метка «погашено» означает, что кандидат отозвал прошение.
— Передумал?
— Да.
Эл отобрал у экзорциста листки и придвинул к себе. Некоторое время, как и жрец, переводил взгляд с одного на другой.
— Это связь! — проговорил он, наконец. — Общий знаменатель. Но надо выяснить, почему они все передумали.
— Я обратил внимание на даты, — заметил Дайн. — Прошения подавались в течение месяца. Эти люди словно сговорились.
— Но они не были даже знакомы, — возразил Иона. — Мы же проводили дознание.
— Тем не менее, что-то их связывало, — сказал демоноборец, складывая листки. — Это пока прихватим.
Экзорцист недовольно поджал губы. Ему не нравилось, что документы будут вынесены из ратуши. Тем не менее, возражать он не стал. Спросил лишь: