– Помилуйте, доктор, - саркастически воскликнул он. - Вы же осматривали нас только вчера. К чему такое рвение? Дайте ему хотя бы доиграть партию!
Анциферов напружинился и подобрался, отчего, как мне показалось, значительно сократился в линейных размерах.
– На то есть причины, - сухо ответил он и отвернулся, показывая, что не желает дискутировать.
Спорить я не стал. Направляясь в смотровую, бросил взгляд на шахматную доску: Вартану здорово повезло, что партия наша прервалась. Всего через шесть ходов его ожидал полный разгром, хотя пока он об этом не подозревал. Анциферов шел за мной почти вплотную.
– У нас только одна минута, - зашептал он вдруг. - Слушайте меня внимательно! Тем, кто с вами будет разговаривать, нельзя отказывать. Не пытайтесь больше притворяться, что вы ничего не понимаете. Они знают о вас все и не намерены терять время. У них его просто нет. Ради Бога, постарайтесь их не раздражать…
Коридор закончился, и Анциферов замолчал. Последовал щелчок очередного замка, дверь открылась.
Сюрприз. Двоих, что ждали меня, я видел не в первый раз. Но все наши предыдущие беседы проходили по-другому. Прежде мы всегда общались с помощью микрофонов через толстое стекло, делившее смотровую пополам. Сегодня никакое стекло нас не разделяло, посетители находились на моей половине. Старший - морщинистый, с седым ежиком волос на голове - смотрел на меня с выражением, которое я бы назвал равнодушной свирепостью. Может быть, таким образом он намеревался сразу же подавить сопротивление, но, возможно, эта маска была для него вполне естественной. Во всяком случае, напугать меня ему не удалось. Как обычно, он был в штатском, однако, угадав в нем несомненного лидера любых посещавших нас «гостей», мы давно прозвали его Генералом.
Тот, что был моложе - мы дали ему кличку Стажер, - тоже не выглядел учителем изящной словесности. Массивный, с тяжелыми длинными руками, сжатые кулаки на столе, сверлящие глаза. Доктор Анциферов сел на стул в дальнем углу, как бы подчеркивая, что с посетителями у него мало общего, и даже смотрел он в другую сторону.
– Яковлев, - сказал Генерал, - садитесь. О чем вы сейчас думаете?
– О шахматной партии, которую мне не удалось доиграть, - вежливо ответил я, и это было почти правдой.
– Вы здесь уже три месяца, если я не ошибаюсь? - прищурился Генерал.
– Примерно так.
– Почему вы не спрашиваете, зачем вас здесь держат? Почему не возмущаетесь?
– А это имеет смысл? - удивился я.
– Не имеет, - согласился он. - И все-таки?
– Ну хорошо, - вздохнул я. - Так почему вы меня здесь держите?
– Потому что вы исключительно опасны. Вы представляете угрозу для общества. Как, впрочем, и ваши приятели.
– Если вы имеете в виду Вартана, Костю и Игоря, я познакомился с ними только здесь, - уточнил я. - И только благодаря вам. Но, может быть, вы все же скажете, чем я столь опасен?
– Я мог бы достаточно долго распространяться на эту тему, - жестко усмехнулся Генерал, - жаль, времени у нас уже нет. Итак, вы по-прежнему отказываетесь от сотрудничества?
– И в мыслях не держал! - воскликнул я. - Хотя для начала неплохо было бы узнать, в чем же оно заключается. Но если вы опять ждете от меня каких-то нелепых признаний, то…
– Прекратите!
Взгляд Генерала буравил меня, а Стажер то и дело сжимал и разжимал огромные кулаки, словно дожидаясь команды «фас!». Все это мне совсем не нравилось.
– Мы наблюдаем за вами достаточно долго, мы знаем о вас все, и в признаниях нет нужды.
– В таком случае вам должно быть хорошо известно, что я никогда не нарушал закона.
– Вас просто не сумели схватить за руку. Вы профессиональный мошенник, игрок-гастролер. Казино и тотализаторы. Не знаю, как вам это удается, но вы никогда не проигрываете.
– Тут я с вами согласиться не могу, - возразил я. - Проигрывать мне все же приходилось. Но, в конце концов, это неважно. Насколько я понял, моя вина, с вашей точки зрения, состоит лишь в том, что мне везет чаще, чем другим. Забавное обвинение, вы не находите?
– Такое везение статистически невозможно. Кстати, вы никогда не играли в одном и том же казино больше двух раз. И это понятно. Появись вы в любом казино хотя бы трижды, засветились бы немедленно. И тогда бы с вами разговаривали не мы и не здесь.
– То есть вы намекаете, что когда я попал сюда, мне опять повезло? - невесело усмехнулся я.
– Именно так, - подтвердил Генерал. - Вот это действительно удача, что именно мы первыми обратили внимание на ваши способности. Во всяком случае - пока. А дальнейшее зависит от вас.
– Что это значит?
– Это значит, что вы должны для нас кое-что сделать.
– Для вас? - я перевел взгляд с Генерала на Стажера и обратно.
– Не валяйте дурака! - лицо Генерала потемнело от прилива крови. - Для страны, черт возьми! Для государства!
«А оно еще существует?» - печально подумал я, но вслух сказал иное.
– Признаться, я и теперь не вполне понимаю…
– Вы все поймете, - заверил Генерал. - Настоящий разговор у нас еще впереди. Пока же я просто предлагаю решить вопрос в принципе.
– Даже для принципиального решения нужна какая-то основа, - твердо сказал я. - Хотя бы в самых общих чертах. Ну, подумайте: сейчас я говорю «да», а завтра вы объявляете, что мне предстоит трижды в день прыгать с Останкинской башни без парашюта.
– Останкинская башня давно закрыта для посещений, - поморщился Генерал. - Но смысл в ваших словах есть. Так вот, в общих чертах речь пойдет о небольшой работе на Территории.
Я ждал чего-то подобного, но все равно не смог удержаться от смешка.
– Тогда лучше с Останкинской башни! Результат будет таким же, но времени потратим меньше.
– Перестаньте паясничать! - рыкнул он. - Нам известно, что вам приходилось бывать на Территории. Вы оттуда вернулись. И до сих пор живы.
– Это произошло совершенно случайно, - запротестовал я. - К тому же я находился там очень недолго. Да вы же все знаете, меня допрашивали здесь об этом раз десять, не меньше!
– Ни слова больше о случайности! - воскликнул Генерал. - Три месяца исследований показали, что вы, как и все ваши здешние приятели, иммунны к Болезни. Я вообще убежден, что об этом вы знали с самого начала! Впрочем, я не намерен спорить. Нам известно главное: на Территории вы провели двое суток. Три года назад за это же время мы потеряли там целую дивизию.