Дориаль не заставил себя долго ждать. Только Крафвин поудобнее устроился у двери, как она распахнулась, обдавая его свежестью и благоуханием и на пороге появилась высокая статная фигура Верховного короля. Правильные черты лица, иссиня белые волосы, обрамленные золотой тесьмой и ложившиеся на плечи, зеленый с серебряными нитями охотничий камзол. Дориаль был таким и в первую их встречу и в последнюю. Казалось, он даже занимался одним и тем же делом, лишь изредка прерываясь, чтобы уделить время Крафвину. Может, так оно и было – маг не раз замечал в зале для аудиенций в стороне у окна высокий шахматный стол. На нем красовались резные фигурки. Из чего они были сделаны – маг не рискнул бы гадать: мраморно-белоснежные с золотыми коронами и атрибутами званий. Фигурки ходили сами, стоило игроку лишь пожелать. И насколько Крафвин понимал, партия, начатая еще до его знакомства с Дориалем, до сих пор была не закончена.
Верховный король тем временем спустился на дорожку из каменных кремовых плит, выраставшую у него под ногами, подошел к магу, и крепко его обнял.
- Сам знаешь, какие времена настали, - вместо приветствия сказал Дориаль. - Совет запретил пускать людей, а ты, хоть и мэтр, и приходил нам на помощь, всё равно остаешься человеком.
Не таких слов ждал Крафвин. Он и впрямь не раз приходил на помощь эльфам, едва они звали. Выходит, сейчас это перестало иметь значение только потому, что он человек.
- Я понимаю, - ответил он, отвечая на объятия. Собственно, как понял и то, что зря рассчитывал на помощь первородных. По крайнем мере – всех.
- Если бы я не питал к вам определенную слабость, запрета не нарушил бы.
Выпуская мага из объятий и приглашая его во дворец, продолжил Дориаль. Крафвин не спеша переступил через порог и направился в зал для аудиенций, где его всегда принимал Верховный король, а иногда и совет.
- А еще потому, что у тебя есть ко мне дело.
Магу не хотелось, чтобы только он был в их беседе просителем. Тем более, что знал наверняка, что и у Дориаля есть к нему просьба.
- Да. И поэтому тоже.
- И совет одобрил мой визит по твоей просьбе.
Крафвину было важно знать больше. Он понимал, что сейчас никто не станет с ним любезничать или посвящать в тайны, а с помощью магии, увы, нельзя узнать всего. В то, что эльфы захотят скрыть, ни один смертный никогда не проникнет. Даже маг.
- Совет смирился с моим словом, как Верховного короля.
- Значит, дело серьезное, если ты потратил на него единственное положенное вето.
- Да. Оно касается Эриана.
Эриан – сын Дориаля от смертной женщины. Слухи о том, что эльфы считали человеческих девушек дурнушками, шли от самих первородных и были именно слухами. На самом деле они ничем не отличались от эльфиек. Среди них встречались и красавицы, и посредственные девицы. Разве что дурнушек среди первородных не встречалось, чем не могли похвастаться люди. Да и талантами эльфийки блистали: они играли на музыкальных инструментах чуть ли не с пеленок, грациозно танцевали, их пение можно было спутать с щебетом птиц. Единственный изъян – они также как и человеческие женщины страдали в родах и часто умирали от них в горячке. Даже чаще, чем люди. Поэтому к рождению ребенка относились более, чем серьезно, и с потомством не торопились.
Зато роды от связи с людьми проходили не в пример спокойнее и безопаснее, наверное, поэтому эльфийки иногда предпочитали грубоватых людей, а не утонченных сородичей. И по той же самой причине и первородные выбирали человеческих женщин. Правда, крайне редко. Эльфы не имели связей ни до брака, ни после кончины супруги. Они женились раз и навсегда и только с прошедшей обряд сочетания энергий могли делить постель. Такова была их природа, за которой стоял ни много ни мало сам Закон. Древний, владевший миром еще до появления изначальных людей и даже богов. Нарушив Закон можно было самому закапываться в землю – иначе грозила смерть страшнее и мучительнее. В отличие от людей и гномов, эльфы Закон чтили и никогда не преступали. Даже тот, кого Крафвин считал теперь виной всем бедам.
Дориаль сделал свой выбор много лет назад, маг тогда был сопливым юнцом и еще носил суму за Учителем. Но как ни старался Верховный король, жена его угасла раньше, чем он успел налюбоваться ею. Для нее прошла целая жизнь – долгая, невозможно долгая для человека, для Дориаля же она кончилась слишком быстро. Зато супруга подарила ему здорового и сильного сына. Настолько сильного, что никто из сородичей не мог с ним сравниться не только на мечах и в стрельбе из лука, но и в присущей эльфам магии. Вот только недолго Дориаль гордился сыном. Эриан стал дичать, а потом и вовсе сбежал, ничего не сказав отцу.