— И в каком качестве я буду жить у твоей матери? — спросила Гульбахор с непонятной интонацией.
— Знаешь, — сказал Быков, — мы с тобой поговорим. Мне очень хочется об этом с тобой поговорить. Давай не будем торопиться, ладно?
Гульбахор освободилась из его рук, поглядела, собираясь что-то произнести, но передумала и скрылась в соседней комнате.
— Давай собираться, — хмуро сказал Быков. — Кстати, как ты представляешь дальнейшее? Ведь пока вы с казахскими коллегами договоритесь — месяц пройдет. Это же другое суверенное государство…
* * *
Быков смотрел вниз сквозь прозрачный колпак, пытаясь определить место, где его «КамАЗ» свернул с шоссе. Но «вид сверху» был для него непривычен и непонятен, ленточки грунтовок выглядели совершенно одинаково.
Договориться с коллегами из суверенной республики удалось достаточно быстро: и республики, и коллег до сих пор связывало гораздо больше, чем разъединяло.
— Ну что? — крикнул в самое ухо Крапивин, и Быков в ответ безнадежно махнул рукой.
Вертолет сделал широкий полукруг и пошел обратно над степью параллельно дороге.
— Дальше! — крикнул Быков. — Пусть уйдет дальше в степь!
Крапивин принялся объяснять пилоту, что от него требуется.
Тот кивнул и развернул машину. Рельеф местности под ними постепенно менялся. Начались холмы.
— Похоже, — крикнул Быков в ответ на вопросительный взгляд Крапивина. — Нужно искать сарай.
Но никаких строений сверху видно не было. Холмы выглядели пустынными и безжизненными. Вертолет шел по спирали, очерчивая в воздухе расширяющиеся круги. Стремительно скользившая по земле тень машины мешала Быкову, притягивая к себе взгляд.
— Дорога! — показал вниз пилот.
Они немного снизились и пошли над грунтовкой. Видно было, что этой дорогой пользовались не часто: кое-где колея проросла травой, на отдельных участках она вообще едва была заметна. И вдруг дорога исчезла совсем. Просто пропала в какой-то точке, выцвела, словно те, кто ездил по ней, уходили здесь в иные миры. Быков видел в степи немало таких же дорог без конца, но никогда не знал, как они возникают.
— Топливо кончается, — сказал пилот. — Домой пора.
Вертолет лег на обратный курс. Оказалось, что от трассы они ушли совсем недалеко, а через двадцать минут лета машина коснулась колесами бетонного покрытия аэродрома.
К чувству досады, испытываемому Быковым, отчего-то примешивалось неуместное ощущение вины. Это раздражало его еще больше, он повторял себе еще и еще раз, что никому ничего не должен и вообще может в любой момент плюнуть на все и уехать, но помогало плохо, Угрюмо шагавший радом Крапивин воспринимался Быковым словно живое воплощение укора. Тот словно подслушал его мысли.
— Найдем, — успокаивающе сказал Крапивин. — Завтра опять полетим.
— Не получится, — мотнул головой Быков. — Не умею я сверху смотреть ни хрена. Практики нет. К тому же уверен: бункер замаскирован так, что с воздуха его не найдешь. Нужно попытаться повторить этот путь на колесах, и не завтра, Алексей, а сейчас. Они нас опережают. Вот ликвидируют склад, если мы будем тянуть.
— Ну, это не так просто, — возразил Крапивин. — За районом ведется наблюдение.
— Кем ведется? В гробу они видели твое наблюдение. Вызовут пару тяжелых вертолетов, загрузят — и до свидания.
Крапивин ответил не сразу. Вопрос Быкова, казалось, пробудил какие-то его собственные сомнения.
— Наблюдение ведут, — повторил он через некоторое время менее уверенно. — Ладно, сделаем, как ты предлагаешь. Пойду машину просить.
Он вернулся минут через двадцать и не один. Того, кто с ним пришел, Быков узнал издалека, но не сделал даже слабой попытки приподняться со скамейки навстречу. И полковник Арефьев тоже сделал вид, будто их встреча нечто совершенно обыденное, хотя в последний раз с Быковым они виделись пять лет назад. Он даже не поздоровался. Так, кивнул небрежно. А Быков и того не сделал.
— Какова вероятность, что вы не ошибаетесь? — с ходу напористо спросил Арефьев. — Вы уверены, что объект именно в этом районе?
— Вероятность не подсчитывал, — безмятежно ответил Быков. — Тут меня даже калькулятором не обеспечили.
Его раздражение получило наконец конкретный адрес, и он обрадовался возможности излить накопившуюся желчь.
— Вы представляете, какие силы у нас сейчас задействованы? — продолжал напирать Арефьев. — Десантники сидят наготове, из Москвы звонят каждые пять минут. Что конкретно вы можете предложить?