С этой целью я и вернулся домой. Обезьянка соскочила с моего плеча ещё на подходе. Зверь вышел на вечернюю охоту, берегись мыши! Я зашел внутрь и почувствовал, что не один.
С кухни раздавался шум. Кто-то бесцеремонно рылся там, гремя осколками посуды, бормоча себе под нос. Да чтоб вас!
Глава 18
Это не укрепленный особняк, а проходной двор какой-то! Я взглянул в телефон. Ну конечно, система отключена после ночного нападения. Её там вроде перезапускали, а обратно включить я позабыл со всеми этими приключениями.
Вот этим и воспользовался… Я осторожно заглянул внутрь. Ну конечно же, бесстыжая рыжая девчонка! Нагло копалась среди полок с остатками запасов. Там ничего дельного не осталось, но её это не смущало.
Я призвал лик Барона и предупредительно кашлянул.
Девушка подскочила на месте, как ошпаренная, уронив при этом последнюю целую чашку. А ведь она мне нравилась… Чашка, не девчонка. Хотя и та была чертовски хороша, огненная, лицо в мелких еле заметных веснушках, вздернутый носик и большие хитрющие глаза.
Их она и распахнула, уставившись на меня. Ни капли страха в её взгляде я не обнаружил, только заинтересованность. Бесстыжая и бесстрашная.
— Ух ты! — выдала она и приблизилась вплотную.
Внимательно рассмотрела меня, а я немного охренел от такого. Не привык быть предметом столь пристального изучения. Ладно бы с целью восхищения. Но не как… музейный экспонат какой-то. Редкий и ценный, но тем не менее.
— Я тебе не помешал? — нахмурился я и сделал то, что почти никогда не делал, шаг назад.
— Ой, — очень натурально покраснела она. — Извини… те, Барон. Не ожидала.
— Не ожидала меня тут увидеть? Тогда что ты тут делаешь?
— Ой… Ну да, точно, — тут же призналась девушка. — Я тебя, ну то есть вас, искала. У меня есть вопросы! — вдруг громко выпалила она.
Ну что за бестия! Я чуть не вздрогнул от её вопля.
— Слушай, хм…
— Анна Коста! — гордо сообщила рыжая. — Корреспондент «Первого свободного издания»!
И помахала перед носом карточкой, висящей на её шее. Там была фотография и крайне неразборчивый текст. Издание, понятно. Скорее всего имени неё и в составе одного человека.
Я добродушно улыбнулся, от чего девчонка чуть остыла и отошла от меня. Быстро огляделась, сообразила наконец-то с кем наедине находится. Припугнуть бы её хорошенько. Жаль, не хочется доводить милашку до приступа…
— Ну и какие у тебя вопросы, корреспондент?
Анна встала по другую сторону стола, под такой защитой снова осмелела и с вызовом вздернула подбородок. Я продолжал усмехаться, ожидая. Девушка растерялась.
— Нууу… Это… Вы, правда, Барон?
Ясно, к интервью она не готовилась.
— Хочешь проверить? — я вытянул вперед руку.
Ничего делать с ней, конечно же, я не собирался. Надеялся, что сама сбежит подальше и больше не полезет. Но я недооценил её упрямство. Рыжая прищурилась, напряглась, но не сдалась.
— А вы меня не пугайте! Я вас ни капельки не боюсь. Если вы настоящий Барон, то просто так вреда не причините. И даже… даже наоборот. Защитите нас!
У меня брови на лоб полезли от такой самоуверенности. Чисто ребенок же!
— А если ненастоящий? — я сосредоточился и сделал серьезное лицо. — Если не Барон, а хозяин этого дома, в который проникла воровка?
— Какая воровка? — у неё на лице целый спектр эмоций разыгрался, ну совершенно не умеет себя контролировать. — Я не воровка! Я же вот… — она снова схватилась за свой потрепанный бейджик и обиженно сжала губы: — Я же сказала, кто я. И вообще, это не ваш дом!
— А чей же?
— Дона Густаву! — повелась она на провокацию и прикусила язык. — Ну, то есть… ничей.
Глаза её забегали в поисках решения. Я улыбнулся шире и сделал шаг в сторону, обходя стол. Анна взвизгнула и побежала. Вокруг стола. Я за ней, угрожающе рыча.
Детский сад какой-то…
— Ладно, ладно, я поняла! — взмолилась девушка, когда выдохлась. — Простите за вторжение, Барон. Давайте назначим, ну, подходящее время и место.
— Сейчас я тебе назначу… — рыкнул я и сделал рывок к ней.
Снова визг, от которого стекла бы вылетели, если б были на месте. Взметнулась яркая копна волос и Анна, сделав обманный маневр, бросилась к выходу из кухни. Замерла на миг, кинула лукавый взгляд и выскочила прочь. Вот чертовка! Топот переместился на улицу и вскоре стих.