Курочкин спустил воду (для конспирации) и, держа тяжелый пустой горшок наперевес, покинул туалет. При этом он постарался изобразить на лице чувство исполненного долга.
- За дверью уже переминались двое гоблинов из охраны - толстяк и культурист. На лицах у обоих было написано оживление. Кота поблизости не наблюдалось.
- Что-нибудь произошло? - строго осведомился Курочкин у охранников.
- Все по плану, - бодро ответил гоблин-культурист. - Вы даже с опережением на одну минуту.
Дмитрий Олегович с толком использовал лишнюю минуту. Он протянул охраннику сосуд с цветочками и скомандовал:
- Отнесите в ГЛАВНУЮ комнату.
Ничуть не удивившись, гоблин-толстяк послушно подхватил на руки железный горшок и деловито понес его в указанном направлении. Мол, приказ есть приказ; велят - мороженое принеси, велят - ночную вазу с нарисованной икебаной. Наше дело охранное.
Сам Курочкин, проследив, как выполняется команда, отправился в сопровождении гоблина-культуриста прямиком в спальню. После "Туалета" распорядок отводил киллеру Сорок Восьмому полчаса на непонятный "Сексодром". Дмитрию Олеговичу совсем не нравилось это слово. Он искренне уповал на то, что данный пункт в плане - всего лишь юмористическое обозначение виденной им большой постели, где можно просто отдохнуть в горизонтальном положении. Расслабиться, как пообещал ему во время экскурсии серебристый хек, - и ничего кроме этого.
Тем не менее Курочкин вступил в будуар с изрядной долей тревоги: не будет ли тут сюрпризов? "Все по плану", - успокоительно повторил сопровождающий гоблин и плотно прикрыл за его спиной дверь.
Дмитрий Олегович вгляделся и перевел дыхание. Кажется, никого. Кровать в углу была похожа на Землю в один из первых дней Творения, сразу после отделения воды от тверди. То есть - безвинна и пуста, если не считать белоснежного покрывала. Адам с Евой еще не изобретены, и Дмитрию Олеговичу этот факт на руку. На полпути к ложу он с облегчением скинул обувь, а потом, не раздеваясь, с разбега запрыгнул на кровать...
- О-о! - простонал кто-то под покрывалом.
- Ай!! - в страхе воскликнул Курочкин, безуспешно пытаясь выбраться из зыбучей перины.
Дмитрий Олегович, привыкший к советским тюфячкам, недооценил мягкости явно импортной кровати: оказывается, сверхмягкая постель могла почти целиком поглотить человека. И даже двух.
Парализованный периной Курочкин со страхом наблюдал, как из-за покрывала появляется большая черная рука. Потом - большая черная нога. И наконец, - целая большая женщина в крохотном красном купальнике. По своим габаритам она необычайно походила на курочкинскую супругу Валентину. Только ЭТА женщина была еще иссиня-черного цвета - точь-вточь как кристаллики перманганата калия. Курочкину-фармацевту был знаком такой оттенок.
- Хелло, май дарлинг! - нежно проворковала огромная и почти голая негритянка. - Ай вонт ю!
12
Сережка Солопов, институтский приятель Курочкина, далеко не сразу стал почтенным доктором медицинских наук и заведующим кафедрой гангрены. Было время, когда Солопов еще только-только выбирал свое возможное поприще и даже всерьез планировал завоевать себе место под солнцем на просторах психоанализа. С этой целью он прочел вдоль и поперек всего полузапрещенного тогда Зигмунда Фрейда, а затем долго и с пристрастием экспериментировал на Дмитрии Олеговиче, безжалостно классифицируя все его потаенные комплексы. Именно тогда Курочкин с удивлением узнал истинную причину, по которой он, оказывается, женился на своей Валентине. По Фрейду ровнехонько выходило, что некрупные мужчины вроде Курочкина подыскивают себе подруг жизни с комплекцией Брунгильды, подчиняясь неосознанным желаниям обладать не столько женой, сколько матерью. "Да что ты?" - тихо конфузился Дмитрий Олегович, поплотнее прикрывая дверь в комнату (свой психоанализ Сережка засекречивал). "Именно, Димыч, можешь мне поверить, убежденно говорил Солопов, кружа по кухне, где они якобы играли в шахматы. - У старика Зигмунда об этом прямо сказано во всех его пяти лекциях, а особенно - в пятой. "Эвиг киндлихе", усекаешь? Скрытая потребность сохранения вечно детского состояния взаимодействует с дискомпенсированным либидо, в результате чего любая попытка коитуса для мужа-ребенка подсознательно символизирует возвращение в плаценту, к девятимесячному внутриутробному комфорту... Тебе ведь хочется во время полового акта называть жену "мамочкой", да?" В ответ Курочкин уныло отнекивался. "Обязательно захочется, - обнадеживал Солопов. Рано или поздно, гарантию даю. От бессознательного, Димыч, не убежишь. Эта разновидность эдипова комплекса в мире наиболее распространена. Крупногабаритная женщина - твой сексуальный оптимум, четко детерминированный правилами психоанализа... Понял?" Из всей этой зауми Дмитрий Олегович понял только одно: согласно непреложным законам психоанализа, он мог бы изменить родной Валентине разве что с женщиной ее же формата. И ни килограммом, ни кубическим сантиметром меньше. Аксиома.
Правда, у Курочкина все не находилось повода проверить эту аксиому на практике...
- Хелло, - повторила негритянка и потянула руки к Дмитрию Олеговичу.
- Мамочки! - пискнул Дмитрий Олегович, в замешательстве глядя на темнокожую копию его Валентины. Килограмм в килограмм.
И Сережка Солопов, и покойный доктор Фрейд одинаково ошиблись. Крупногабаритная дама в красном купальнике не вызвала у Курочкина опасных мыслей об измене. Абсолютно никаких сексуальных желаний - лишь отчетливое желание удрать поскорее и подальше. Впрочем, подобное чувство иногда овладевало им даже в постели с законной супругой. Интересно, что бы сказал старик Зигмунд по этому поводу? Наверняка бы не растерялся. Объяснил бы что-нибудь умное, про "вечно детское". Мол, и ребенку случается уползать от своей мамули...
- О-о, май лав! - с придыханием произнесла внезапная негритянка и без акцента добавила: - Верю! Люблю! Надеюсь!
С этими словами она попыталась заключить Курочкина в объятья. К счастью, темнокожая незнакомка не сделала должной поправки на зыбучую мягкость перины, а потому промахнулась. Вместо объятий Дмитрию Олеговичу достался не очень сильный удар локтем в плечо. Благодаря этому удару, Курочкин получил некоторую начальную скорость и сумел откатиться сантиметров на пятьдесят от эпицентра.