— О, ты удивишься, на что способны люди. — Билл заглянул ей в глаза, и девушке пришлось приложить усилия, чтобы не выдать охватившего ее отвращения. Она поспешила опустить взгляд, словно бы опечалившись, и кивнула. Мистер Томпсон вправду способен на ужасные поступки. Беатрис вспомнились нацарапанные красными чернилами слова «Ронда Уитмор!». Способен ли он на убийство? А вдруг он уже нашел Макс?
— А полиция… нашла ее?
— Пока еще нет, Беатрис, но не переживай. Мы обязательно отыщем ее.
Слова Билла «мы обязательно отыщем ее» отдавались эхом в ее голове на протяжении нескольких часов после допроса. Под внимательными взорами всего бюро Беатрис сидела за своим столом и пыталась изображать потрясение, охватившее и остальных. Почву мистер Томпсон подготовил просто безукоризненно. Теперь все до одного служащие были начеку, только и желая поймать Макс и спасти банк. Девушка взглянула на перекидной календарь у себя на столе. Завтра уже пятница — день, когда из-за действий банка Кливленд будет вынужден объявить дефолт.
Удостоверившись, что секретаршам наконец-то надоело коситься на нее, Беатрис взяла сумку и отправилась в туалет, где заперлась в кабинке. Она пустила голову на колени и немного покачалась, ее взгляд блуждал по кафельному полу. Тони не позволит арестовать Макс, убеждала она себя, однако поверить в это так и не смогла. Обладай детектив достаточным влиянием для спасения Макс, подруга ему бы и передала ключ. Но она отдала ключ Беатрис.
В конце концов она покинула уборную, спустилась на лифте в главное фойе и прошла к телефону-автомату в углу. Опустила монетки и набрала номер. Потом, зажмурившись, слушала убаюкивающие гудки.
— Алло? — отозвался голос на другом конце.
— Мама? Это Беатрис. Не бросай трубку.
После довольно продолжительной паузы послышался ответ:
— И тебе хватает наглости мне звонить? Через столько времени… Какого черта тебе надо?
Беатрис вспомнила черно-белую фотографию, на которой ее мать и тетя стояли рука об руку, такие юные и еще не проникшиеся друг к другу ненавистью.
— Дорис. Она в больнице.
— Так вот где ты околачивалась все это время. Что ж, вполне резонно, как считаешь? — Айлин выпустила дым.
— Почему резонно?
— Ха! Значит, Дорис так и не сказала тебе, почему она много лет назад удрала из города?
Дорис ничего ей не рассказывала. А расспрашивать Беатрис попросту боялась. Но все это уже не имело значения.
— Мам, она умирает. Я просто подумала, ты должна знать об этом. Она в Университетской больнице в Кливленде.
Девушка повесила трубку, не дожидаясь очередной колкости матери. Ни тебе ласки, ни беспокойства или хотя бы облегчения оттого, что дочь жива. Зря она звонила. Айлин ни за что не поедет к Дорис.
Вернувшись на рабочее место, девушка принялась методично уничтожать все до единого следы Беатрис Бейкер в контрольно-ревизионном отделе. Она постаралась придать своему занятию видимость рутинной работы. Ящик за ящиком она очищала стол от всего личного. Особых усилий, впрочем, для этого и не требовалось. В последнем ящике лежало несколько папок, что отдавал ей на подшивку Рэнди. Он тогда заявил, мол, материал весьма щепетильный, и только ей он и может доверить работу над ним. И сейчас Беатрис решила разобраться, что за щепетильность такая.
Она достала папки, будто бы для сортировки, и принялась внимательно просматривать страницы. В каждой папке приводился перечень сделок. Единственное, что отличало их от любой другой учетной записи, с которой Беатрис приходилось ранее иметь дело, была система обозначений. Вместо имени клиента и номера счета здесь приводился набор символов, вроде «$#$», и какая-то мешанина из букв — например, «LRHW». Символы и буквы постоянно менялись, и смысл их был совершенно непонятен.
— Что читаешь, милочка? — вдруг прогремел у нее над ухом голос мисс Каннингем. Девушка так и подскочила на месте.
— Н-ничего, — пролепетала Беатрис и поспешила спрятать листок в ближайшую папку. — Я просто подшиваю для мистера Халлорана… И хотела убедиться, что все правильно разложила.
— Превосходно. Продолжай в том же духе. — Затем женщина обратилась ко всем машинисткам: — Подшивка — это очень важная обязанность, которую ни в коем случае нельзя недооценивать. Банк хорош настолько, насколько хороша его отчетность!
После сей вдохновляющей речи мисс Каннингем укатилась прочь. За все время работы Беатрис в банке ее руководительница еще ни разу не обращалась подобным образом ко всему бюро. Быть может, она просто попыталась успокоить сотрудниц, однако ее замечание как будто адресовалось непосредственно Беатрис.