Рамон покачал головой и направился ко входу, бросив на ходу:
— Околеешь ведь здесь.
Девушка дождалась, когда он исчезнет за углом, потом развернулась и с готовым выпрыгнуть из груди сердцем рванула в темень переулка, прочь от Рамона и проклятого «Лансера».
Через одиннадцать кварталов Беатрис позволила себе остановиться и перевести дыхание. Она оказалась на Честер-авеню, в двадцати пяти кварталах к востоку от банка. Морозный воздух обжигал ей легкие и щипал руки и ноги. Такси, как на зло, не было видно. Девушка укрылась в тени между двумя фонарями и оглядела улицу в надежде увидеть фары автобуса, такси, да чего угодно. Рамон или кто другой ее не преследовал.
Так ничего и не дождавшись, она подняла чемоданчик и двинулась дальше. Вдоль тротуара выстроились заброшенные здания вперемешку с сеточными заборами. Мимо разбитой витрины универсама она на всякий случай пробежала. Пол внутри пустующего магазина усеивали осколки стекла. В этой части города работающие магазины или рестораны вообще не встречались, даже машин не было, лишь один за другим тянулись заколоченные досками дома. Беатрис снова остановилась передохнуть перед вереницей словно бы переживших бомбежку одноквартирных домов и затряслась от холода.
Ближе к Паблик-сквер шансы поймать такси или отыскать какое-нибудь теплое место, чтобы отогреться, представлялись более реалистичными, и она уже стала мечтать о фойе «Гостиницы Стоуффера», о широкой и мягкой кровати в номере с видом на унылый проулок. И вдруг до Беатрис дошло: у нее же практически ни на что нет денег. После ночевки в гостинице у нее осталось всего пять долларов наличными, а все остальные средства хранились на банковском счете. Удирая в панике с работы, она совершенно позабыла снять деньги. Ну как можно быть такой дурой?
Разгулявшийся по пустынной улице холодный ветер пробирал даже через шубу. Стуча по теряющим чувствительность ногам чемоданчиком, девушка направилась по Честер-авеню в сторону высоток.
Через двадцать кварталов ей уже казалось, что ее кожа на окоченевших руках содрана дисковой пилой. Пальцы на ногах совсем онемели, и она едва могла идти. Какое-то время она еще удерживала чемоданчик горящими ладонями, но в конце концов выронила его на тротуар. Девушка скрючилась, пытаясь хоть как-то согреться. Это кара Божья! Не надо было ей убегать. Теперь она чуть ли не надеялась увидеть за спиной Рамона, потрясающего кулаком, вот только она уже слишком удалилась оттуда, да к тому же забрала на север. Ему ни за что не отыскать ее. И по-прежнему ни одной машины в поле видимости.
Беатрис обвела взглядом улицу. Казалось, даже глаза постепенно превращались в ледышки. Здания вокруг, однако, уже заметно выросли. Первый кливлендский банк находился всего в шести кварталах. Хоть это и было последнее место, куда ей хотелось идти, но выбора у нее не оставалось. Тут девушка заметила над головой незажженную вывеску. Погасшие лампочки складывались в название «Театр штата», и она вспомнила, что табличка с таким названием попадалась ей на стене туннеля.
Слева от входа темнел проулок. Беатрис поволокла чемоданчик в узкий проход между домами, отчаянно высматривая дверь, крышку люка — все что угодно, лишь бы добраться до тепла. Стуча зубами, проковыляла мимо заснеженных мусорных баков, и уже всерьез подумывала, не укрыться ли в одном из них от ветра, как вдруг заметила что-то в конце проулка. За водозаборной колонкой притаился сарайчик с дверью, очень походивший на вход в подземелье за «Гостиницей Стоуффера». Девушка достала из сумки ключи Макс, но ее онемевшие пальцы не удержали ледяной металл, и связка упала в снег.
Беатрис присела на корточки и принялась нашаривать ключи среди лезвий льда. Вдруг краем глаза она заметила какое-то движение. На тротуаре шагах в пятидесяти от нее остановилась какая-то пошатывающаяся крупная фигура в куртке с капюшоном и затем двинулась в ее сторону! Беатрис охнула — и связка наконец-то отыскалась в сугробе. Пока она пыталась засунуть ключ в замок, остальные громко звенели в непослушных пальцах. Ключ не подошел. Девушка взялась за следующий, но замерзший металл прилип к намокшей коже, и ей даже не удавалось отделить ключ от других. Фигура, меж тем, продолжала двигаться на нее.
Беатрис сдавленно вскрикнула и обеими саднящими руками все-таки всунула ключ в замок. Дверь милосердно распахнулась, и девушка бросилась внутрь.
В помещении было темно, хоть глаз выколи. Она захлопнула за собой дверь и привалилась к ней спиной. В тепле отмороженные пальцы рук и ног заболели еще больше, в них словно впились миллионы крохотных кинжалов. Беатрис стала дышать на руки. Внезапно дверь сотряс оглушительный удар. С визгом девушка отскочила от нее и свалилась на что-то большое и железное, выронив сумку. Загремела дверная ручка.