— Там можно встать?
— Ага, давай заезжай.
Айрис двинулась за Брэдом в помещение, подозрительно смахивающее на склеп, однако на деле оказавшееся погрузочным доком. Внутри только и располагались, что два закопченных грузовых помоста да основательно побитая бетонная плита, размеры которой позволили разметить на ней целых три стояночных места. Девушка поставила свою дребезжащую машину рядом с блестящей «хондой», очевидной собственностью Брэда. Объявление на стене предупреждало: «Кратковременная стоянка только для доставки». Ворота начали опускаться, и в доке сразу потемнело. В нос Айрис ударил жуткий коктейль из запахов тухлого мяса и блевотины, так что ее саму чуть не вырвало. Зловоние исходило от огромного мусорного бака в углу.
— Приятный запашок, да? — некстати сострил Брэд и затем указал на красную кнопку на стене возле заброшенного поста охраны. — Перед тем как войти в здание, убедись, что ворота опущены.
— Обязательно, — отозвалась Айрис, прикрывая ладонью нос и рот. — Вот только как я без тебя сюда попаду?
— Снаружи возле ворот — селектор. Рамон тебя впустит.
Девушка кивнула и огляделась по сторонам в поисках этого самого Рамона, однако кроме них в доке никого не было.
— Ладно. Тогда приступаем. — С этими словами Брэд извлек из безупречно чистого багажника своего «Аккорда» огромную спортивную сумку.
Айрис даже в голову не пришло прихватить с собой рабочую сумку или хотя бы планшет. «Что ж, вполне в моем духе», — с досадой подумала она. Девушка вытащила из машины свою объемистую сумочку и с видом, будто в ней хранится нечто поважнее сигарет и губной помады, повесила ее на плечо и поддакнула:
— Приступаем.
Брэд повел ее по длинному служебному коридору, пока они не очутились в следующем темном проходе. Далее они двинулись на тусклый дневной свет и, миновав бронзовые двери лифтов, очутились в главном фойе Первого кливлендского банка.
Айрис так и раскрыла рот на кессонный потолок, словно бы парящий метрах в четырех с половиной над ее головой. Все в зале, начиная от мозаичных деревянных панелей и заканчивая выбронзированными оконными створками и огромными старинными часами над входом, было явно ручной работы. Потрясал великолепием и пол в стиле ар-деко из мозаичной паркетной плитки, с круглым орнаментом по центру. А на Евклид-авеню выходили две старинные вращающиеся двери, тоже выбронзированные, и ржавые цепи с висячими замками на них выглядели форменным святотатством. Над двумя цельнометаллическими дверями с бронзовыми поворачивающимися ручками поблескивала надпись: «Первый кливлендский банк, основан в 1903 году». Куда бы ни вели эти двери, сейчас они были закрыты.
— В каком году все это отгрохали? — поинтересовалась Айрис, изучая позолоченные часы вверху. Их фигуристые стрелки замерли уже много лет назад.
— Незадолго до Великой депрессии. В послевоенных зданиях такого великолепия уже не встретишь.
— И когда забросили?
— Точно не знаю. Наверное, в окружном регистре указано. — Он достал из сумки пухлую папку, полистал страницы и зачитал: — «Первый кливлендский банк закрылся 29 декабря 1978 года».
— Интересно, почему, — подумала вслух девушка.
На стене крепилась дешевая табличка с тонкими полосками черного бархата, на которых белые пластиковые буквы — большей частью покосившиеся, а кое-где и вовсе отсутствующие — некогда складывались в фамилии и номера кабинетов по меньшей мере двадцати человек. Напротив висел портрет сурового на вид старца, недобро взиравшего из-под покрасневших век на Айрис, пока та изучала выгравированную на рамке подпись: «Алистер Мерсер, президент».
— Да тут много чего накрылось, когда город объявил дефолт, — отозвался Брэд. — Бизнес встал, работы не было. К счастью, у нас-то ее навалом.
Девушка снова принялась созерцать кессонный потолок с его бесчисленными миниатюрными фресками и позолоченными ажурными украшениями. Как же все-таки досадно! Что бы там ни стряслось с банком в прошлом, вся эта красота остается взаперти вот уже почти двадцать лет!
От выбронзированных вращающихся дверей тянуло теплым сквозняком. Айрис так и видела, как через них один за другим в фойе заходят клерки в твидовых костюмах и секретарши на шпильках. Наверняка сюда ежедневно наведывалось несколько сотен человек. Интересно, удосуживался ли хоть кто-нибудь из них поднять взгляд на потолок.
ГЛАВА 2
Четверг, 2 ноября 1978 года
Беатрис Бейкер застыла посреди фойе Первого кливлендского банка и в полнейшем изумлении уставилась на высоченный потолок, словно он в любой миг мог рухнуть ей на голову. Зрелища роскошнее и грандиознее ей не встречалось за всю ее недолгую жизнь, и от потрясения она едва не сбежала назад, на улицу. Какой-то мужчина в костюме-тройке и с пышными бачками вежливо кивнул ей и направился к вращающимся дверям. «Решил, будто я здесь работаю», — поняла Беатрис и выдавила ответную улыбку.