— Опять, значит, Пересмешник мудрит, — презрительно фыркнул я. — И когда уже этот непоседливый психопат угомонится?
— Горбатого могила исправит, — махнув рукой, сказал Кротовски с презрением. — Пока Моукера не прикончит какой-нибудь сорвиголова, мы постоянно будем о нем вспоминать.
Тут подошла карла с моим коктейлем. Я благодарно кивнул, когда она поставила стакан на стол передо мной.
— Каждый раз, когда ты заказываешь эту штуку, вспоминаю детство, — сказал Кротовски с улыбкой. — А кем ты мечтал стать, когда был ребенком, Гиллиган?
— Бродячим музыкантом, — нехотя признался я.
— Но Шар Предназначений решил иначе, — с саркастической улыбкой произнес Бен, — и твоя детская мечта умерла одновременно с приглашением в полицейскую академию, которое он прислал тебе на восемнадцатый день рожденья. Кстати, ты никогда не задумывался, почему Шар не выбрал для тебя некромантию? — последнее слово он произнес одними губами, дабы не привлекать внимание сидящих за соседними столиками посетителей.
— Конечно, задумывался.
— И к какому выводу пришел?
— Ну, очевидно, на роль детектива я подхожу чуточку больше, — облокотившись на стол, тихо ответил я.
— А может быть, в твоем случае Шар просто ошибся? — глаза Кротовски сузились. — Такой вариант не рассматривался?
— Выбор Шара может казаться странным или даже нелогичным, но мы оба знаем, что он никогда не ошибается, — уверенно заявил я.
— Это с какой стороны посмотреть, — заметил Бен. — Вот я, к примеру, раньше работал на Мохнатого Тони и прекрасно со своими обязанностями справлялся. А твой хваленый Шар, меж тем, предрекал мне будущее школьного учителя. Разве это нельзя расценивать как ошибку?
— Слушай, ты что, протестантской белиберды начитался? — поморщился я.
— Ну почему же сразу «белиберды»? Там хватает дельных замечаний по поводу небывалой точности твоего Шара…
— Даже слушать не желаю, — раздраженно бросил я. — По мне, так он прекрасно справляется с работой. И, к слову, твой пример абсолютно не показателен. Это не Шар ошибся — это просто ты захотел поступить ему наперекор.
— О чем ни капли не жалею, — холодно бросил Кротовски.
— И очень зря, — покачал головой я. — Да, пока ты держался Мохнатого Тони, с финансами проблем не возникало, но вспомни, чем все закончилось? Владыка Севера велел своим ребяткам засунуть тебя в морозильник.
— Весьма разумный поступок, если учесть, что до этого я около года докладывал о его темных делишках одному полицейскому детективу, — самодовольно хмыкнул зомби.
Я пропустил его высказывание мимо ушей и продолжил:
— Пойди ты учителем в школу, этого бы не случилось.
— Как знать. Дети подчас бывают очень жестоки.
— Не ерничай. Ты знаешь, что я прав, — так же, как был прав Шар насчет твоего предназначения.
— Ладно, к Вирму эти разговоры о Шаре, — отмахнулся Кротовски. — Лучше расскажи, как там у тебя с работой, появилось новое дело?
— Есть одно. Собственно, из-за него-то я и припоздал.
— Кто жертва? — без лишних прелюдий спросил Бенджамин.
Я вкратце рассказал ему о трупе, описал место преступления и конечно же не отказал себе в удовольствии отпустить пару колкостей в адрес Гафтенберга.
— Ваша взаимная любовь, как я вижу, и не думает угасать, — с улыбкой отметил Бен.
— Вроде того, — хмыкнул я. — Но сейчас меня куда больше волнует личность убийцы, чем старый ворчун. Как думаешь, кто мог иметь достаточно наглости и безрассудства, чтобы прикончить слепого гоблина посреди Цветочного бульвара? Мог ли это быть его племянник?
— Не думаю. Даже он бы на такое не осмелился, — покачал головой Бенджамин.
— Мне тоже так кажется, — кивнул я. — Но тогда кто? Киллер?
— Возможно, — пожал плечами Кротовски. — В конце концов, наемнику ведь не важно, кого, где и когда убивать, — лишь бы деньги платили соответствующие. Хотя, по-моему, все это больше смахивает на бессмысленные проделки очередного кретина, сбежавшего из клиники Милы Врачевательницы. Задушить гоблина посреди Цветочного бульвара и сбежать с его ботинками… Даже не представляю, кто мог заказать нечто подобное!
— Ну, к сожалению, мотивы далеко не всегда столь прозрачны, как нам бы хотелось, — пожал плечами я. — Поэтому вместо того, чтобы строить теории, я лучше побеседую с убитым. Лучшего свидетеля мне все равно не найти.
— Интересно, что бы ты делал без своего умения допрашивать мертвецов? — с ироничной улыбкой спросил Кротовски. — Сидел и ждал озарения?
— Тебя послушать, так я вообще никудышный сыщик, который выезжает только на некромантских штучках, — с долей обиды в голосе произнес я.