— Он зло, но не факт, что некромант. Он может быть просто могущественным вуду практиком. Едва ли его можно назвать жрецом, ведь тогда у него должны быть последователи, а он, как мне кажется, одиночка.
— И все же его силе подчиняются мертвые, и он злоупотребляет ей.
— Я не злоупотребляю своей силой.
— Вы поднимаете исторических личностей, чтобы ученые могли их порасспрашивать. Поднимаете потерянных членов семей, чтобы близкие могли порыдать у могилы и попросить прощения. Поднимаете людей при сомнениях в завещании или для дачи показаний перед большим жюри. Вы тревожите мертвых за деньги, маршал Блейк, я считаю это злоупотреблением силой.
— То есть вы считаете, что сенсорные ясновидцы, работающие в крупнейших музеях мира, помогая с древностями, злоупотребляют своей силой?
— Нет, это отличный выбор профессии для их таланта.
— Так значит вам не по душе только способность работать с мертвыми.
— Я еще не встречал никого с вашей разновидностью способностей, кто не был бы сумасшедшим или шарлатаном, способным призвать из могилы лишь волочащий ноги труп.
— Если они способны призвать мертвого, то уже не шарлатаны, просто недостаточно сильны, — возразила я.
— Даже если так, я не нашел более сильного аниматора настолько покладистого, чтобы работать в команде.
Я рассмеялась.
— Мы кучка одиночек, с этим я соглашусь, но отчасти из-за людей, которым мы не нравимся только из-за того, что можем поднимать мертвых. Они боятся нас, и со временем покоя хочется больше, чем людей, чертящих символы против зла за нашей спиной, а то и нам в лицо.
— Хотите сказать, я необъективен?
— Да, именно так.
— Быть может, но то, что вы сделали в Колорадо всего несколько месяцев назад… Блейк, вы подняли армию мертвецов. Вы подняли каждый труп из земли в Боулдуре и нашли нескольких погибших туристов, которых мы даже не знали, как отыскать. Они упали замертво прямо на ходу, когда ваша магия иссякла. Местная полиция закрыла так три дела по пропаже людей.
— Рада, что смогла подарить их близким успокоение.
— Нам удалось сохранить в тайне, что все это ваших рук дело, но люди выложили изображения волочащих ноги мертвецов, целые сотни их, на YouTube. Правительство всех заверяет, что это было частью болезни, от которой начинают разлагаться люди, но вы знаете, и я знаю, что это все из-за вас.
— На самом деле это не так, там был очередной древний вампир со способностями, связанными с мертвыми.
— И поэтому я тоже не люблю некромантов: их можно убить, но это не всегда их останавливает.
— Относитесь к некромантам, как к мастерам вампиров, Джарвис. Снесите голову, вырежьте сердце, сожгите все это и развейте прах над тремя разными водоемами.
— Вы в самом деле говорите, что хотели бы, чтобы так поступили с вашим телом после смерти?
— Такова моя воля, так что да, — подтвердила я.
Он с минуту изучал меня.
— Вы боитесь, что вернетесь из мертвых.
— Да, боюсь.
— Вы выходите замуж за вампира, чего вдруг вы не хотите вернуться?
— Потому что вернувшиеся некроманты, которых я видела, не становились вампирами, они становились лишь сверх-смертоносными зомби, а я этого не хочу.
— Вы же понимаете, что вы монстр? — спросил он.
— Агент Джарвис! — воскликнула Джиллингем так, словно он ее поразил.
— С меня довольно. По крайней мере в Сент-Луисе нет таких предрассудков.
— У меня нет предрассудков, Блейк, я просто считаю вас опасной, гораздо опаснее, чем все думают. Возможно, опаснее, чем даже вы сами полагаете.
Я покачала головой.
— Счастливо, Тереза, надеюсь, вы не слишком налегаете на эту лапшу.
Она ответила, пожав мне руку, к лучшему для нее. Я нашла Мэннинг и Брента наверху, чтобы попрощаться и пожелать удачи. Они показали мне удачные снимки с записей той зомби, которую «Сир» забрал с собой. Она была смуглой, возможно испанкой, а может, гречанкой или с юга Италии, как и наш исчезнувший плохой парень. Симпатичная, с длинными темными волосами и карими глазами, в которых был ужас на каждой фотографии.
Я попрощалась со всеми агентами, которых видела и с которыми хотела разговаривать. Ларри остался с остальной лапшичной командой, но принес извинения за Джарвиса, и кажется искренне. Я пожелала им всем удачной охоты и отправилась в аэропорт. Пора мне возвращаться домой.
Глава 61
Свой внедорожник я оставила на парковке аэропорта, потому что понятия не имела, как надолго покидаю штат. Одно время мужчины моей жизни пытались встречать меня в аэропорту, но это было бы возможным, только если бы у меня был жесткий график. Трудно подогнать борьбу с преступлениями под график, но я не жаловалась, когда ехала домой из аэропорта по мягкой весенней темноте, или скорее темноте раннего лета? Май в Сент-Луисе — один из тех месяцев, который может быть как прохладным в духе раннего лета, так и жарким, как в самый его разгар. Календарь мог говорить, что лето наступает при произвольном астрономическом событии, но последнее слово было за погодой.