Зазвонил мой телефон, и гарнитура снова пришла на помощь, не знаю, почему это до сих пор удивляет меня.
— Алло, Блейк слушает.
— Анита, это Мэнни.
— Привет, что стряслось?
— Ненавижу просить, но Конни с Томасом отправились забирать платье и смокинг из свадебного салона. А теперь машина Конни не заводится. Я спросил у всех, кто, как мне кажется, мог бы помочь им.
— А в дорожную службу они не могут позвонить? — уточнила я.
— Томас этим вечером должен сесть на автобус до чемпионата.
В моей жизни был период, когда я не поняла бы, насколько это важно, но это было до того, как Син ударился в спорт, и я выяснила, что колледжи начинают искать таланты еще в средней школе.
— Ладно, скажи мне, где они, и я позабочусь о том, чтобы Томас успел на автобус.
— О, Анита, ты спасла мне жизнь. Серьезно, Розита прикончила бы меня. Я не думал, что буду работать сегодня.
— Полагаю, Берт убедил тебя в обратном.
— Мне нужно платить за колледж одного ребенка и за грандиозную свадьбу, Берту не пришлось долго уговаривать. Но я весь в крови животных, и если измажу ею свадебные наряды так близко к торжеству, Розита с Конни меня прикончат.
Я рассмеялась.
— Так где сейчас невеста и Томас?
Он дал мне адрес «Жемчужины счастья новобрачных». Я переспросила название, надеясь, что ослышалась.
— Я знаю, где это, там рядом старое кладбище. Я прослежу, чтобы наряды не испачкались по дороге.
— Спасибо, Анита, буду тебе должен.
— Будешь, но Розита собирается меня полностью проинформировать по поводу ресторанов и прочего, так что, думаю, мы будем в расчете.
— Мы с Розитой поженились на заднем дворе ее матери, но свадьба нашей старшей дочери — серьезное дело.
— Мне показалось, Розита счастливее, чем когда-либо ранее.
— Она подумывает открыть бизнес по организации свадеб, можешь поверить в это, моя Розита?
— Томасу тринадцать, вероятно, она чувствует, что подходят к концу ее деньки в качестве мамочки-домохозяйки.
— Но открытие нового бизнеса в то время, как я подумываю о пенсии?
— Я не знала, что ты думаешь о пенсии, Мэнни.
— Мы с Розитой всегда планировали это, когда мне стукнет шестьдесят, осталось меньше пяти лет.
— Может быть, она выйдет на работу, а ты станешь папочкой-домохозяином для старшеклассника Томаса.
— Типун тебе на язык! — воскликнул он. — И спасибо за помощь.
— Пустяки, Мэнни.
Мы завершили разговор, и я направилась к магазину для новобрачных. Скоро и мне предстоит думать о своем наряде. Боже, я ненавидела магазины и содрогалась от одной лишь мысли о том, какое платье выберет для меня Жан-Клод. Я правда надеялась, что он шутит насчет корон, изготавливаемых к нашей свадьбе, но была чертовски уверена, что нет.
На светофоре я отправила всем групповое сообщение, оповещая, что я прилетела и помогаю детям Мэнни, и что я люблю их. Мне ответили все, кроме Жан-Клода, который, должно быть, уже был на сцене «Запретного плода». Он только объявлял номера, не выступал этой ночью, но все равно выключил свой телефон, чтобы не разрушать атмосферу, которую он создавал для зрителей, и да, это его слова, не мои.
Последний раз я встречала Конни и Томаса на пикнике «Аниматорз Инкорпорейтед». Мэнни предупредил меня, что его сын с тех пор подрос сантиметров на десять, так что я была готова к тому, что могу его не узнать, но Конни было двадцать пять. Я знала, что она не изменилась, но не могла вспомнить, какая у нее машина. Черт, придется узнать.
Я перезвонила Мэнни и спросила у него.
— Серебристый Шевроле Соник, и я отправляю тебе их номера телефонов, на всякий случай. Мне придется отключить телефон на время ритуала.
— Ничего, Мэнни, я их получила.
Я снова поблагодарила его и повесила трубку.
Я понятия не имела, как выглядит Шевроле Соник, но вместо того, чтобы спросить, я погуглила на ближайшем светофоре и получила всевозможные фотографии этой модели. Это была миниатюрная, среднего размера, можно сказать обтекаемая машина. Я была не из тех копов, которые могли с ходу выпалить марку и модель автомобиля или дать подробное описание машины с места преступления. Если дело касалось животных, я неплохо справлялась с описанием, но машины ставили меня в тупик.