Во рту пересохло, но я все же спросила:
— Как ты избегаешь того, что убитые зомби нападают на своих убийц?
— Душа, Анита, личность, люди так противоречивы в том, что касается насилия. У зомби этих противоречий нет, но верни им душу — и они сомневаются так же, как и все мы. Я собираюсь продать свою сестру в вечное рабство одному очень обеспеченному человеку. Не знаю, то ли просто убить своего брата, то ли сделать его калекой. Он в любом случае больше никогда не забудет меня.
— Максимилиано, не делай этого, не трогай их.
— Переспишь со мной, чтобы спасти их, Анита?
— Конечно, — ответила я.
Он снова захохотал, и я услышала, как Конни сквозь кляп издала беспомощный звук, он словно протащил ее по гравию, а затем через кусты или вроде того.
— Я должен идти, Анита, нужно убить парочку людей, похитить души. Знаешь, я пока не нашел покупателя на мальчишку, но спорить готов, что за того, кто будет безоговорочно исполнять любое желание зрителя, будут хорошо платить, как думаешь, Анита?
— Я не шучу, Максимилиано. Давай встретимся. Потрахаемся, как хотела твоя мать.
— Ходят слухи, это ты убила Сеньору, это правда, Анита?
— Никогда не верь слухам, — сказала я.
— О, надеюсь, они правдивы, ведь если так, у меня появится возможность увидеть, кто из нас могущественнее.
— Могущественнее в чем? Как мы докажем это?
— Во-первых, найди меня прежде, чем я закончу ритуал, не то больше некого будет спасать, хотя возможно, я сначала трахну сестричку, прежде чем убить. Это даст тебе больше времени на поиски.
Я подавила желание начать ему угрожать и попыталась успокоиться.
— Это твой последний шанс сделать то, о чем мечтала Сеньора, Максимилиано.
— Видел я съемки из Колорадо, Анита. Больше, чем подарить моей мамочке могущественных внучат, я желаю узнать, кто из нас с тобой лучший некромант.
— Отлично, давай, давай сделаем это, только скажи мне, где вы.
— Подумай о том, чего я хочу, Анита, и поймешь, что немного мест, куда я мог доехать за это время, где есть арена, чтобы мы могли испытать себя.
— Я не понимаю, о чем ты.
— Если не догадаешься, тогда я убью их, продам хотя бы ее и покину город очень богатым человеком. Открою магазинчик в стране более приветливой ко мне, где нет экстрадиции с Америкой.
— Максимилиано, скажи мне, как ты делаешь это. Как захватываешь души?
— Приди и увидишь, — а затем он выругался на испанском. — Мальчишка освободился от скотча и нашел, где открывается багажник. Глупый мальчишка.
Прозвучавший выстрел был таким громким, что на мгновенье оглушил меня на одно ухо.
— Какого черта ты творишь?
— Он сбежал, что еще мне оставалось, Анита?
Конни кричала так громко, так долго, как только ей позволял кляп. А ему было плевать на шум. Черт!
— Если Томас умрет, ты труп. Если тронешь Конни, я отрежу твой хрен и затолкаю тебе в глотку.
— О, это просто слова, Анита, просто слова.
— Скажи мне, где вы, сукин сын, и я докажу, что не бросаю слов на ветер.
— Найди меня, и тогда посмотрим.
Телефон замолк.
Я без слов закричала в ярости. Будь он сейчас передо мной, я бы убила его, и не важно были бы рядом копы или нет.
Глава 62
Мне пришлось позвонить Мэнни и рассказать о Конни с Томасом. Лишь о том, что они оказались в заложниках, не вдаваясь в подробности. Я понимала, что известие о его давно потерянном сыне от Доминги Сальвадор может подождать того времени, пока дети Мэнни не будут в безопасности, или пока мы не встретимся с ним лицом к лицу. Кое-что не стоит обсуждать по телефону.
— Тебе нужно связаться с телефонной компанией и отказаться от своего права на конфиденциальность, тогда нам не придется запрашивать ордер, чтобы отследить по GPS телефона Томаса их с Конни местоположение.
— Мы и за телефон Конни еще платим. Это поможет?
— Черт да, я точно знаю, что ее телефон при ней, потому что мы разговаривали по нему.
Я повернулась к сержанту Хадсону, который был немногим больше меня, с аккуратными темными усами того же цвета, что и волосы, спрятанные под шлемом.
В своем подразделении он сейчас был самым миниатюрным мужчиной, но все вели с ним себя так, словно он был под два с лишним метра ростом и хорошенько наваляет им, стоит им облажаться. Мы с Хадсоном не были приятелями, но мы друг друга уважали, и мне больше по душе, чтобы меня уважали, чем любили. Он позволяет мне тренироваться с его командой один раз в месяц, чтобы я не слишком портачила. То, что он вообще подпускает меня близко к своим ребятам, уже комплимент. Так он говорил всем своим парням.