— То есть, — Салазар сглотнул слюну, — хотите сказать, что это сделал какой-то зверь?
Григер посмотрел на него так, что на секунду доктор испугался, что тот его ударит. Не со зла, а лишь для того, чтобы хоть как-то выплеснуть свои страх и гнев, обиду и боль. Но начальник станции сдержался.
— Я ничего не хочу сказать, — буркнул он. — Это просто факты.
Утро еще не наступило, но ночь уже ушла, уступив место серым предрассветным сумеркам. Скоро темные макушки деревьев вспыхнут жидким золотом, и с первым лучом солнца начнется оглушительный птичий концерт. Но лес молчал. Он словно бы затаил дыхание.
Григер швырнул недокуренную сигарету под ноги и яростно втоптал в землю.
— Я не понимаю, — сказал он, — как? Как она это сделала? Как она смогла выбраться? Как…
— Она? — переспросил Салазар.
— А кто же еще?! Эта мерзкая тварь, лесная дрянь…
— Не думаю, что это она, — сказал доктор.
— Не думаете? В смысле «не думаете»? Да вы же сами мне рассказали, как она на вас набросилась — там, в сарае.
— Я помню, — вздохнул Салазар. — А еще я помню, что рассказал вам, как видел кого-то этой ночью. Какой-то человек сидел на той крыше.
Доктор махнул рукой, указывая направление. Одеяло упало с плеч, он не стал его поднимать.
Григер провел ладонью по лицу.
— Да, рассказали, — признал он. — Черт! Вы даже не представляете, насколько дико это звучит. Но…
Начальник станции глубоко вздохнул, и плечи его поникли.
— Она была не одна. Это многое объясняет. Мы ее забрали, но кто-то нас выследил и пришел за ней. Проклятье! Может, их тут целое семейство!
— Семейство кого? — поежился Салазар.
Григер скривил рот.
— Откуда я знаю? Это вы здесь специалист. Каких-то дикарей, одичалых психов, черт его знает… Может, это какой-то кровавый культ? В этом лесу кого только не встретишь. От хиппи-отшельников до сектантов-фанатиков. Браконьеры, самогонщики, черные лесорубы, прочий сброд. Мы тут как на войне, пусть никто этого и не замечает.
— Я… — начал доктор, но не нашелся что сказать и понуро опустил голову. Начальник станции сплюнул.
— А на войне, — сказал он, — разговор короткий. Есть ты, и есть враг, и врага нужно уничтожить. Это наша прямая обязанность, и правило здесь одно — либо ты, либо он.
— Уничтожить? — Салазар поднял взгляд. — В смысле…
— Да в прямом смысле! — рявкнул Григер и хлопнул кулаком по раскрытой ладони. — Не может тут быть никаких других смыслов!
— Это… — Салазар сглотнул. — Это противозаконно. Преступника полагается…
— Преступника? — перебил его Григер. — Нет здесь никакого преступника. Тот, кто это сделал, вообще не человек. Это дикий зверь, причем зверь бешеный. И у меня есть четкая инструкция, как поступать с бешеными животными.
И опять Салазар не нашелся что сказать. Он знал, что то, что говорит Григер, неправильно, но в глубине души прекрасно его понимал. Случившееся с Ласло… В голове не укладывалось, как такое может быть.
Доктор посмотрел на девушку-фельдшера. Она сидела на корточках спиной к стене корпуса и рыдала навзрыд. Возможно, их с молодым егерем что-то связывало? Возможно. Но доктор знал, что никогда не решится спросить об этом.
— И что вы собираетесь делать?
— То, что должен, — ответил Григер. — Выследить того, кто это сделал, и уничтожить.
Он силой ударил себя по щеке, размазав неудачливого комара, и показал Салазару ладонь с пятном крови прямо посередине.
— Вот что я собираюсь сделать, ясно?
Доктор торопливо кивнул. Григер, удовлетворенный этим, выпрямился и расправил плечи.
— Среди моих ребят хватает отличных следопытов, — сказал он, глядя на темную стену леса. — Даже не сомневайтесь, господин доктор, мы их быстро найдем.
Настоящее сокровище
Они кружили по лесной поляне — Урдак и девочка с бездонными черными глазами и черным окровавленным ртом. Кружили медленно, не останавливаясь, не спуская друг с друга глаз. Ни один не решался повернуться спиной, оба держали дистанцию.
Урдак был озадачен. Девчушка-то совсем мелкая, ему ничего не стоило наброситься на нее, свернуть ее тощую шею и впиться зубами в еще горячую плоть. Его желудок просил и умолял об этом, едкая желчь стекала струйкой с уголка рта. Но Урдак был не настолько глуп. Он видел, что девчонка не так проста, как кажется, видел ее глаза и видел ее зубы. То, как она на него смотрела… В ее взгляде не мелькнуло даже тени страха. Она, так же как и он, приценивалась, примерялась. Как бы самому не стать ее обедом!