— Хватит, — часа через три решительно заявил Сергей, — иначе мы за сегодня больше ничего не осмотрим. Нужно перетащить добычу, дробовики пока использовать не будем, хотя тебе надо вооружиться бенелькой, мощная штука, сама видела, по крысам лучше из такого стрелять. Калаш в этом отношении менее перспективен. Вечером разберу, смажу и можно пользоваться.
Жанна кивнула, соглашаясь, дробовик доказал своё превосходство в некоторых моментах. Перетащив добычу в свой коттедж и свалив её в холле, позволили себе выкурить по сигарете, немного передохнули, попутно осмотрели гараж.
Лаз кошек-мышек нашёлся быстро, он располагался под стеллажом в самом углу, большая нора сантиметров тридцать в диаметре, уходящая под землю.
— Надо бы цементу найти и залить его бетоном, иначе это может стать проблемой. Похоже, тут всё пронизано ходами, надо обезопасить дом.
Жанна только кивнула, проблема в обсуждении не нуждалась.
До вечера удалось осмотреть ещё четыре дома. Дважды их атаковали мутанты. Дома оказались брошенными. Разные люди жили в этом коттеджном поселке: чета пенсионеров, коллекционер монет, пианист и бизнесмен средней руки. Добыча оказалась скромной, только, пожалуй, коллекционер бежал, не взяв с собой свои сокровища. Это выглядело очень странно, но дом был заперт, машина в гараже отсутствовала, сейф открыт, журналы с монетами лежали на полках нетронутые.
— Хочешь попробовать перебросить их в ворота? — поинтересовалась Жанна, заметив Сергея, сидящего в кресле и увлечённо разглядывающего коллекцию.
— Ещё не решил. Стоимость их зависит не от количества золота, здесь его грамм на пятьдесят, это как мёртвому припарка. А вот договориться о реализации или обмене, можно попробовать. Я не сильно разбираюсь в монетах, не думаю, что тут есть особенно ценные экземпляры, но попробовать стоит. Там есть в прайсе такой пункт, как культурные ценности и украшения. Ладно, потом выясним. — Сергей поднялся с кресла и убрал коллекцию в рюкзак. — Пора закругляться, темнеет. Ты что-то нашла?
— Ничего особенного, пару колец, цепочки, серьги, в нескольких довольно крупные камни. Правда, я в них ничего не понимаю, поэтому не могу сказать, настоящие они или нет. Два килограмма муки, в ней завелись жучки, но, думаю, их можно будет удалить.
— Хорошо, — обрадовался Рыбак, — а то я начинаю скучать по хлебу. Лепешки, конечно, не батон, но тоже божественно. Я в детстве любил макать свежие лепешки в сок от жареной курицы. — Сергей закрыл глаза и зажмурился, на его лице появилось мечтательное выражение.
— Осталось только курицу поймать, — остудила его порыв Жанна. — К тому же здесь такие куры, что, возможно, не мы их будем ловить, а они нас.
Сергей улыбнулся.
— Даже без курицы они будут божественны.
— Ты не боишься, что дым из трубы привлечёт к нам внимание? — спросила Жанна, когда Рыбак снова затопил камин.
— Всё возможно, — отозвался спутник, — в этом мире даже поход в туалет риск, но горячая еда — первоочередное дело.
— Можно использовать газовый баллон и плитку, — резонно заметила Жанна, — тем более у нас их теперь несколько, нет особой причины экономить.
— Можно, — согласился Сергей, — но пока оставим их в резерве.
Жанна скептически приподняла бровь.
— Темнишь.
— Ну, хорошо, ты меня поймала, — рассмеялся Сергей, — мне просто нравится живой огонь, люблю потрескивающие дрова, языки пламени.
— Да ты романтик, — положив руку ему на плечо, улыбнулась Жанна.
— Только никому не говори, — прошептал он, стараясь сделать шёпот более грозным. — Ладно, займись ужином, а я пока приведу трофеи в порядок.
Он достал дробовики и пистолет, следом выставил на стол масло и набор для чистки, после чего приступил к разборке бинельки.
Жанна некоторое время смотрела на него, затем пошла на кухню. Нужно было просеять муку, в которой завелись жучки, и промыть рис. Но едва она вышла из комнаты, улыбка исчезла, в глазах появилась печаль, она не могла позволить себе показывать Сергею то, что чувствует на самом деле. Стоило ей остаться одной, горе сразу прорывалась наружу из-под маски спокойствия и уверенности. Если бы она сказала тогда нет, Юра бы жил. Но она не могла ему отказать, это было его мечтой. Она видела, какими глазами он смотрит на военные фотографии, ему не хватало атмосферы, к которой он привык, которая стала ему родной, которая навсегда изменила его, сделав человеком войны. Это наложило отпечаток и на мирную жизнь. Всё, чем бы он не занимался, заставляло кровь бежать быстрее, сердце биться, адреналин гулять по венам… Без риска его жизнь теряла смысл. Только однажды, когда он задумчивый сидел и смотрел новости, где показывали репортаж об очередном теракте против милиционеров, она спросила: