— Идиоты, глаза бы разули, очевидно же, что это не волк! – встрял вдруг Фланвол, презрительно скривившись.
Реннет резко обернулся и посмотрел на него.
— То есть, как не волк? Что тогда, по-твоему? – спросил он немного растерянно.
Маг протяжно вздохнул и начал:
— Это была гиена. Неудивительно, что вы не знаете, так как они обитают далеко в южных областях и в Империи не встречаются. Пускай внешне гиена и похожа на волка, они вообще принадлежат к разным видам. Другими словами, гиены относятся к кошкаобразным, а не к псовым, не говоря уже о том, что они гораздо сильнее любого волка.
— А у тебя довольно широкие познания в области животных, - не могла не заметить Кассандра.
— Раз уж мы столкнулись с этим лицом к лицу, я готов поделиться с вами моими знаниями по части сущности оборотней, - заявил тот. — Считается, что оборотни человеко-звери довольно опасны по своей природе, однако лишь тот, кто лично встречался с ними, способен понимать всю гибельность этих тварей. Во многих учебниках написано, что человеческое сознание чаще возобладает над звериной сутью, из-за чего они способны вести вполне обычную жизнь. Только когда они поддаются сильному стрессу или эмоциональному взрыву, другая сторона может брать тело под контроль. Но на самом деле все немного по-другому. Оборотень способен думать как обычный человек лишь на первых порах новой жизни, пока разум зверя и человека не начинает сливаться воедино. И в итоге такого слияния рождается существо, достаточно разумное, чтобы осмысливать и осознавать себя, но в то же время ведомое инстинктами, безжалостное, хитрое, мстительное.
— Говоришь так, словно встречался с оборотнями, - сказал Реннет, посерьезнев.
Маг усмехнулся в ответ и его черные глаза сверкнули странным блеском.
— Приходилось, знаешь ли. Имей в виду, ни один маг в одиночку не способен справится с оборотнем. Звериный разум и чутье делают его невероятно сильным. Я был включен в специальный отряд, что снарядил наш клан для выслеживания и устранения оборотня. Дело происходило в небольшой деревне. По полученной нами информации, оборотнем являлся один из жителей той деревни. Так как было неизвестно, кто именно, мы окружили ловушками всю деревню и сами засели в засаду. Эта ночь стала самой ужасной из всех, что мне пришлось пережить… — Он запнулся, но потом продолжил, уже с хрипотцой в голосе: — Всего в отряде было семнадцать магов, и к утру четверо были убиты, а еще четверо тяжело ранены. Убить тварь нам тогда не удалось, но зато мой товарищ успел его тяжело ранить копьем. Кровавые следы, переходящие от звериных в человеческие, а потом обратно, вели в ту самую злополучную деревню…
— Выходит, вы выследили его по тем следам? Будь он умнее, скрылся бы в другом месте, - буркнул Призрак.
— Нет, ты явно недооцениваешь их злобу. Кровавые следы закончились у самого входа в деревню, и в итоге нам пришлось заходить в каждый дом с обыском. В одном из них нашли мертвого пожилого мужчину с дыркой от копья в животе. Он всегда жил один и был нелюдимым, поэтому никто не сомневался в том, что именно он был оборотнем. Целый день ушло на его уничтожение путем сжигания, как велят правила. Потом жители деревни уговорили остаться нас на празднование в честь уничтожения монстра, а в качестве ночлега староста предоставил небольшой домик. Ночью мы проснулись от какого-то шума и… нашли еще шестерых товарищей с разорванными шеями. Оборотень не только добил четырех раненых прошлой ночью магов, но и добавил к ним еще двух. Он мстил и издевался над нами…
Под земляным куполом повисла всеобщая тишина. Все оказались шокированы рассказом Фланвола и не знали что сказать. Реннет не был исключением, но его также волновала нынешняя ситуация, поэтому он осторожно заговорил:
— Что потом стало с тем оборотнем? Его поймали?
— Нет, - последовал ответ. — Он скрылся, а командир отряда заявил, что продолжать этот кошмар не намерен. В итоге мы вернули заплаченные нам деревней деньги и убрались оттуда в тот же день.
— Это скверно, - прошептала Катарина. — Значит, и Валент то же…
— Ты не права, - перебил ее Реннет.
Девушка непонимающе уставилась на него, но неожиданно ответ пришел от молчавшего до сих пор Ладана: