— Значит, тебе известна моя сущность. Тогда о чем ты хочешь говорить? Неужели попросишь прощения и станешь умолять пощадить тебя? — Пододвинув оскаленные клыки еще ближе, он издевательски добавил: — Непохоже, что ты напуган…
Маг дернулся, когда острые когти хищника чуть надавили на ногу, однако взгляд по-прежнему держал прямо.
— Я действительно не боюсь, хотя понимаю, что стоило бы. Однако попросить прощения считаю нужным. Всего этого не случилось и тебя бы не ранили, расскажи я им все как есть, ничего не скрывая.
Тот некоторое время пристально изучал его лицо, а потом презрительно ответил:
— Они не поверили бы, и в итоге стало бы еще хуже. Ты знаешь правду не хуже моего, так что перестань говорить чушь.
— Возможно и так, - кивнул Реннет, - но я прошу тебя остаться в рядах Гончих. Весь наш план держится в том числе на твоей силе. Не будет тебя – все придется начать заново.
— Нет! – громогласно заявил зверь и для большей убедительности щелкнул зубами у самого лица юного мага, тем самым подкрепив окончательность своего решения. — Они… люди всегда будут видеть в нас монстров и чудовищ. Человек никогда не поймет даже себе подобного, пока сам не окажется на его месте – такова ваша сущность, и она не изменится даже через тысячелетия! Вам нельзя верить, Валент убеждается в этом раз за разом!
Юноша внезапно замер от удивления, затем спокойная улыбка тронула его губы. Он тихо произнес:
— Так вот в чем тут дело… Ты – так называемое «чудовище», беспокоишься за девушку, с которой делишь одно…
Не успел он договорить, как острые когти вонзились в его ногу, надавив со страшной силой.
— Заткнись дерзкий сопляк!!! – послышался разъяренный голос зверя над головой.
Заглянув в его глаза, можно было увидеть в них то, что у людей принято называть эмоциями и чувствами. Казалось, он терзался внутренней болью, вызывавшей в нем волны ненависти и ярости.
«Бог ты мой! – осознал юноша нечто важное. — С трудом верится в это, но, похоже, все так и есть. Надеюсь, что я не ошибаюсь, иначе есть неслабый шанс остаться без головы…»
Оба молча смотрели друг на друга, пока маг не решился заговорить:
— Кажется, я могу тебя немного понять. Все из-за нее, да? Ты просто пытаешься защитить девушку, верно? Вот почему ты напал на Оуэра. Ты хотел защитить Валент. Смею предположить, и прежде такое случалось не раз. Не раз ты спасал ей жизнь, вмешиваясь в сложных ситуациях.
Оборотень снова зарычал, ощетинившись, но на сей раз он звучал жалобно, нежели яростно. Слова Реннета видимо затронули его болезненные шрамы. Впившиеся в ногу когти разогнулись и давление пропало. На штанах остались четыре маленькие рваные дырки, и немного крови проступило сквозь ткань.
— Она… ее ненавидят везде, куда бы мы ни пришли. Все считают ее сумасшедшей, но всему виной монстр, живущий внутри! Девочка не заслужила подобного отношения, презрения и ненависти к себе, но продолжает страдать… - он склонил голову, как бы стараясь сдерживать себя от дальнейшей глупости, от разговора с этим пронырливым магом-ренегатом.
— Потому она выбрала жизнь одинокой наемницы, не правда ли? Чтобы ни к чему не привязываться и быть готовой бежать в любой момент.
— Ей пришлось.
— Ясно. Так она знает о тебе? Ну… что ты появляешься и… ну, в общем… - Реннет не смог подобрать нужных слов.
— Знает и боится себя саму, считая неконтролируемым чудовищем. Мое существование причиняет ей боль, а самое худшее – я не могу избавить ее от этого, - он глухо зарычал. — Валент никогда не разговаривает со мной и всегда уходит глубоко в себя, как только появляюсь.
Юноша удивленно спросил:
— То есть, вы можете общаться друг с другом?
Исполинский зверь кивнул и тут же послышался низкий голос: