— Но я… — растерялась женщина от такого напора. — Должна была…
Девица же продолжала испепелять Грега взглядом с таким видом, будто еще мгновение — и вцепится ему в глотку.
Что за представление с плохими актерами, в самом-то деле?
— Простите, но я спешу, — буркнул Грегори и собрался идти своей дорогой.
Буквально два шага — и он уберется из-под палящего солнца и спрячется в приятной прохладе морга. Если бы не задержавший его газетчик, Грег уже давно убрался бы с улицы.
Но не тут-то было.
— Да постойте же! — чуть ли не взвыла женщина, кинувшись вслед за ним. — Вы должны нам помочь!
Грегори едва не расхохотался в голос. Помочь? Он? С самого детства к нему обращались за помощью: соседи, знакомые, знакомые знакомых, затем пациенты госпиталя и клиенты гильдии. Но тогда он действительно мог помогать, сейчас же…
Грег резко остановился, обернулся.
— Вы меня ни с кем не перепутали? — уточнил тоном, далеким от дружелюбного. — Я сотрудник морга, а не лекарь.
Девчонка скривилась, а ее мать торопливо закивала.
— Вы Грегори Тэйт, и это вы делали вскрытие моей девочки. — После чего громко всхлипнула и прижала к лицу огромный носовой платок.
Дочь ласково погладила ее по плечу, наградив Грега очередной порцией ненависти во взгляде.
Да что за?..
И тут он вспомнил. Ну конечно! Делси. Кариной Делси звали недавнюю утопленницу. Прошло уже несколько дней, и за это время из моря выловили еще парочку неудачливых купальщиков, так что Грег счастливо о ней забыл.
Как оказалось, зря.
Он нахмурился, больше не пытаясь сбежать от этой странноватой парочки.
— Да, делал. И все было выполнено строго по правилам. Ваша дочь утонула, мне жаль, — в конце Грегори чуть смягчил голос, однако все равно прозвучало не слишком сочувственно. В топку, он не утешальщик.
Впрочем, вряд ли матушка Делси обиделась на его тон, скорее уж не заметила его вовсе.
— Моя девочка не могла утонуть, — зачастила она, сминая платок в толстых коротких пальцах. — Карри боялась моря с тех пор, как чуть не захлебнулась в детстве. Даже близко к воде не подходила! — К концу фразы в ее голосе уже откровенно звенели слезы.
Отчего младшая дочь разозлилась еще больше.
— Пойдем, мама, — зашипела девчонка ей на ухо. — Ты же видишь, он такой же, как все. Всем законникам все равно.
Однако безутешная мать теперь просто качала головой, глядя себе под ноги, и не спешила никуда уходить, время от времени протирая лицо своим гигантским, уже чумазым платком.
— Мы обращались к господину Корлину… Просили провести повторное вскрытие… Найти причины, начать расследование…
Но Корлин радостно назвал его фамилию, надеясь, что скорбящие родственники потреплют ему нервы вместо него? Вот же мстительный боров.
Грегори поморщился при упоминании уже порядком набившего ему оскомину имени.
Вздохнул, собираясь с мыслями.
— Сожалею, но господин Корлин прав. — Если бы эти слова услышал сам начальник, наверное, даже протрезвел бы от удивления. — Я подтверждаю, что на теле вашей дочери не найдено следов чужого воздействия. Оснований для возбуждения дела нет.
— Но она не могла! — Женщина снова вскинула к нему полные слез глаза; нижняя губа некрасиво выпятилась и задрожала. — Она бы близко не подошла к воде! Не подошла бы, — повторила, как заклинание.
Грегори посмотрел на нее с жалостью, но, увы, от этого его мнение не изменилось. Он сделал все, что мог, несмотря на препятствие в лице вредного Корлина. Карина Делси нахлебалась морской воды, никто не душил ее, не хватал за руки и не применял физическую силу. Девушка просто утонула. Грустно, но так бывает.
— Повторного вскрытия не будет, — твердо сказал Грег. — Похороните дочь.
После чего развернулся и, не оглядываясь, направился к моргу.
Глава 14
В итоге на работу Грег пришел в отвратительном настроении.
Не улучшило его и вновь оказавшееся на проходе ведро. Звон от резкого соприкосновения металлической тары с каменным полом заполнил помещение, а Грегори от души выругался. Он успел среагировать и отпрыгнуть — достаточно прытко, чтобы не искупаться, но и не настолько быстро, чтобы его светлые брюки не окатило брызгами до самых колен.
— Найлз! Мать твою!
Тот выскочил из-за ширмы со шваброй наперевес и с таким выражением лица, будто всерьез собирался ею обороняться.
— А, это ты… — выдохнул с облегчением и, наконец перестав держать «смертоносную» швабру на манер копья, опустил ее на пол.