Я думала о Лорене, бродившей по лесу так близко к моей собственной семье...
Она могла бы просто и непринужденно прийти к дому моих пра-пра-прародителей, и тогда история нашей семьи была бы совсем другой.
- Она инициировала его в ту ночь, закопала, и помогла ему воскреснуть тремя ночами позже.
Я даже представить не могла, насколько сломленным должен был чувствовать себя Бил. Все произошло в мгновение ока - вся его жизнь была отнята, исковеркана, а затем возвращена ему самым ужасным образом.
- Полагаю, она забрала его отсюда, - сказала я.
- Да, это было необходимо. Она инсценировала его смерть. Она забрызгала поляну его кровью и бросила там его ружье и клочья одежды. Она сказала, что все выглядело так, будто его растерзала и унесла пума. Итак, они путешествовали вместе, и пока он был связан с ней, он не переставал ее ненавидеть. Он был с ней несчаслив, но она все еще была им одержима. Спустя тридцать лет она попыталась сделать его счастливее, убив женщину, очень похожую на его жену.
- Черт возьми, - выдавила я, стараясь сдержать тошноту.
- Вас, да? - Так вот почему ее лицо показалось мне знакомым. Я видела старые семейные фотографии Билла. Джудит кивнула.
- По-видимому, Бил увидел меня входящей в дом соседа, куда мы с семьей пришли на вечеринку. Он проследил меня до дома, потому что сходство поразило его воображение. Когда Лорена обнаружила, что он мной заинтересовался, она подумала, что сможет удержать Била, если обеспечит его новым компаньоном.
- Мне так жаль, - сказала я.
- Мне правда очень, очень жаль.
Джудит пожала плечами.
- Это случилось не по вине Билла, но теперь вы поймете, почему мне нужно было подумать, прежде чем откликнуться на ваше письмо. Соломон сейчас в Европе, иначе я бы попросила его приехать вместе со мной. Я в ужасе от возможности встретиться еще раз с Лореной, и я боялась... боялась, что она тоже может быть здесь, что вы могли и ее позвать, чтобы помочь Биллу. Или что она выдумала эту историю, чтобы заманить меня сюда, а она на такое способна. Она...
Она здесь?
- Она мертва. Разве вы не знаете?
Голубые глаза Джудит округлились. Она не могла стать бледнее, но ее глаза надолго закрылись.
- Я почувствовала сильную боль примерно восемнадцать месяцев назад...
Значит, это было из-за смерти Лорены?
Я кивнула.
- Так вот почему она меня не вызывает. О, это чудесно, чудесно!
Джудит теперь выглядела совершенно другим человеком.
- Я несколько удивлена тем, что Билл не связался с вами, чтобы рассказать об этомю
- Возможно, он считал, что я знаю. Дети и их создатели связаны. Но я сомневалась. Казалось, это слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Джудит улыбнулась, и от этой улыбки неожиданно стала выглядеть милой, даже с клыками.
- Где Билл?
- Он там, через лес.
Я указала ей направление.
- В своем старом доме.
- Я смогу найти его, раз уж сюда выбралась, - радостно воскликнула она.
- О, оказаться рядом с ним, без Лорены!
Ах. Что?
Только что Джудит устраивало сидеть здесь и ездить мне по ушам, а сейчас, совершенно неожиданно, она готова умчаться, как ошпаренная кошка. Я сидела с прикрытыми глазами, размышляя, что же наделала.
- Я исцелю его, и уверена, что он потом скажет тебе спасибо, - сказала она, и я почувствовала себя так, будто меня только что уволили.
- Билл был там, когда Лорена умерла?
- Да, - ответила я.
- Он понес суровое наказание за то, что убил ее?
- Он ее не убивал, - сказала я.
- Это я ее убила.
Она застыла, уставившись на меня так, будто я только что объявила, что я Кинг-Конг. Она сказала:
- Я обязана вам своей свободой. Билл должен быть о вас очень высокого мнения.
- Я верю, что это так, - ответила я. К моему смущению, она наклонилась, чтобы поцеловать мне руку. Ее губы были холодными.
- Теперь мы с Биллом сможем быть вместе, - воскликнула она.
- Наконец-то. Я приду как-нибудь, чтобы выразить свою благодарность, но сейчас я должна идти к нему.
И она выскочила из дома и со свистом пули умчалась в лес, все произошло быстрее, чем я успела бы сказать "раз".
Такое чувство, что меня обухом ударили по голове. Нужно быть полной мразью, чтобы не порадоваться за Билла. Теперь он сможет быть с Джудит вечно, если захочет. С никогда не стареющим двойником своей жены. Я выдавила из себя довольную улыбку. Поскольку то, что я стала выглядеть счастливой, не сделало меня счастливой, я двадцать раз подпрыгнула и двадцать раз отжалась. Ну вот, теперь лучше, подумала я, лежа на полу комнаты. Теперь мне было стыдно от того, что мои мышцы дрожали. Я вспомнила, как нашу команду гонял тренер по софтболу, и я знала, что тренер Питерсон надрала бы мне задницу, если бы увидела меня сейчас. Но с другой стороны, мне уже не семнадцать. Я перекатилась на спину, трезво констатируя этот факт. Это был не первый случай, когда я чувствовала, как время идет, но я впервые заметила, что мое тело меняется не в лучшую сторону. Я отличалась этим от знакомых мне вампиров. По крайней мере 99 процентов из них стали вампирами в расцвете сил. Лишь несколько из них были моложе, как Алексей, или старше, как Древний Удав, но большинство из них встретили первую смерть в возрасте от восемнадцати до тридцати пяти лет. Им никогда не приходилось обращаться за социальным обеспечением или медицинской помощью. Им не нужно было волноваться о вывихе бедра, раке легких или артрите. К тому времени, когда я достигну среднего возраста (если мне посчастливится его достигнуть, ведь я, можно сказать, в "группе высокого риска"), я буду заметно "тормозить".
К тому же, морщин станет больше, они станут глубже, кожа станет дряблой и кое-где обвиснет, а мои волосы поредеют. Подбородок слегка обвиснет и сиськи тоже. Суставы будут болеть, если я долго посижу в одном положении. Мне понадобятся очки для чтения. У меня может развиться гипертония. Появиться закупорка артерий. Или аритмия. И если я подхвачу грипп, я буду тяжело болеть. Я буду бояться болезни Паркинсона, Альцгеймера, паралича, пневмонии... всех этих страшилок, которые прячутся под кроватями у стариков. Что, если я скажу Эрику, что хочу быть с ним вместе вечно? Предполагаю, он не бросится от меня с криком ужаса, предполагаю, он действительно обратит меня, и я попыталась представить, каково это - быть вампиром. Я буду смотреть, как стареют и умирают мои друзья. И буду сама спать в убежище под шкафом..
Если Джейсон и Мишель поженятся, то в отличие от меня, смогут завести детей. Я буду испытывать сильное желание набрасываться на людей, чтобы укусить; они все станут для меня своего рода ходящими Мак-челобургерами. Я буду воспринимать людей как еду. Я уставилась на крутящийся вентилятор, пытаясь представить, как это - хотеть укусить Энди Бельфлера или Холли. Брр. С другой стороны, я никогда не заболею, если только кто-нибудь не выстрелит или не набросится на меня с серебром, или не воткнет в меня кол, или не выставит меня на солнце. Я могла бы защищать хрупких человеческих созданий от опасности. Я могла бы быть с Эриком вечно... если бы не одно маленькое "но" - обычно вампирские пары не остаются вместе так долго. Хорошо, я могла бы оставаться с Эриком несколько лет. Как бы я тогда жила? Я смогла бы работать только в ночную смену, после заката, если бы Сэм позволил мне сохранить работу. И Сэм тоже постарел бы и умер. А новому владельцу могла бы не понравится идея держать постоянную официанку, которая может работать только в ночную смену. Я могла бы вернуться в колледж, учиться по ночам, освоить компьютер, получить какую-нибудь степень. В какой области?
Мое воображение иссякло. Я перекатилась на колени и встала с пола, размышляя, не выдумала ли я легкую скованность в суставах. Несмотря на очень длинный и очень тревожный день, этой ночью сон долго не шёл. Стоявшая в доме тишина давила на меня. Клод вернулся домой перед рассветом, насвистывая. Проснувшись следующим утром, довольно хмурым, вероятно потому, что было еще слишком рано, я чувствовала себя вялой и подавленной. По пути на крыльцо с чашкой кофе я обнаружила под входной дверью два подсунутых под неё конверта. Первое сообщение было от господина Каталиадиса, и оно было доставлено в три часа дня его племянницей Диантой собственноручно, как она указала на конверте. Мне было жаль, что я упустила шанс поговорить с Диантой, хотя я и была ей благодарна за то, что она меня не разбудила. Из чистого любопытства я вскрыла этот конверт первым.