***
Серые Пустоши встретили Гарри разительным контрастом к окрестностям Хогвартса. Там было сухо и тепло. Во всяком случае, именно таким было место-состояние, в котором Гарри оказался. Затем Гарри представил себе Аида, сделал два шага по Пустошам и со вспышкой изумрудного сияния перенесся к наставнику.
В обозримом пространстве Аида не оказалось, хотя знакомая магия чувствовалась невдалеке. А именно, в невысоком здании из белой кости - зале совета Дома Смертной Тени - единственного Дома сидхе Смерти. И Гарри направился к зданию.
Вблизи костяные стены зала совета выглядели уже более приличествующими изменчивому окружению. Выплывающие из толщи кости барельефы, постоянно меняющие изображаемые сцены. Многое видели костяные стены зала совета: мирное время и конфликты Домов, сцены страсти и поединки, ритуалы, возвращающие жизнь и вызывающие к нежизни... И сейчас они отдавали это прошлое в виде барельефов. Никто уже и не помнил, как на голодных просторах Серых Пустошей возникло это здание, по общему мнению, являющееся чем-то средним между обычным обиталищем Дома и оригинальной нежитью, что собственно и позволяло залу совета существовать самостоятельно, без прямой поддержки сидхе.
Аид оказался в зале совета. Как, впрочем, и многие другие сидхе, в том числе Лираэл и Персефона. Предметом обсуждения был грядущий Самайн.
- Намерение Дикой Охоты. Возрождение былого, - пролаял Анубис в ответ на вопрос Гарри. - Причина появления тебя?
- Получение совета, как можно обезглавить призрака.
- Сильное оружие, которое держат руки связанного с небытием. Или просто сильное магическое оружие, связанное со смертью. А что, сейчас нужно?
Гарри только кивнул.
- Держи, - пролаял шакальей пастью Анубис и снял с пояса серп. - Из рук выпущенный ко мне вернется.
Затем Гарри вернулся в окрестности Хогвартса.
- Подставляй шею. Будем резать! - скомандовал Гарри Нику.
Призрак дернул себя за левое ухо. Голова отделилась от шеи и упала на плечо, словно держалась на пружине и приводилась в действие нажатием на ухо. Затем Ник рукой приподнял голову, чтобы было удобнее резать, и спустился, погружаясь ногами в пол. Его голова при этом оказалась на уровне рук Гарри.
А дальше было одно движение серпа, превратившее Почти Безголового Ника в Совсем Безголового Ника. Убедившись, что все прошло нормально, Гарри выпустил из рук серп, тут же растаявший в воздухе.
- Спасибо, спасибо! - проговорила голова Ника, которую тело держало в руках. - Как я могу отблагодарить тебя?
- Слетай, если не трудно, к башне Равенкло, позови кого-нибудь, владеющего заклинанием для сушки, - ответил Гарри, направляясь назад к замку. - И ещё, если не трудно, расскажи, как среагируют на твое окончательное обезглавливание эти "обезглавленные охотники".
- А я могу, пожалуй, тебе это даже показать!
- Да?
- Видишь ли, в этот Хэллоуин я буду праздновать пятисотлетие со дня смерти, - сообщил Почти Безголовый Ник, приосанившись.
- О-о... - протянул Гарри. - В самом деле?
- Я устраиваю прием в подземелье, в одном из больших подвалов, - начал Ник. - Съедутся мои друзья со всей Британии. Ты окажешь мне великую честь, если тоже придешь на праздник. И тогда я продемонстрирую всем свою безголовость. Ты смоешь увидеть реакцию "Безголовых Охотников" своими глазами. Разумеется, я буду счастлив видеть на приеме и мисс Грэйнджер. А таке Мистера Малфоя и мисс Лестранж. Но вы, наверное, предпочтете школьный банкет по случаю Хэллоуина?
Ник вопросительно посмотрел на Гарри.
- Нет, почему же, - принял решение Гарри. - Я обязательно приду. Ритуалы проводит все равно негде, а банкет меня не интересует, там вкусного с моей точки зрения мало.
Когда они добрались до замка, Ник полетел за равенкловцами, а Гарри остался на крыльце.
***
- Прием по случаю юбилея смерти? - с интересом переспросила Гермиона. - На что хочешь спорим, очень мало живых людей могут похвастаться, что были на таком приеме. Наверное, будет потрясающе!
А вот Драко и Катрин предложением гриффиндорского привидения не вдохновились и предпочли обычный банкет.
В канун Самайна, ровно в семь часов вечера Гарри и Гермиона прошли мимо Большого зала, где призывно сияли свечи и на столах поблескивали золотые блюда, и направились к лестнице, спускающейся в подвалы.
Вошли в коридор, который вел в большой подземный зал, в тот самый, где устраивал свой прием Ник. Коридор освещался свечами, отчего он делался еще мрачнее. Длинные, тонкие, черные свечи горели ярко-синим огнем, и в их призрачном свете равенкловцы сами стали похожи на привидения. С каждым шагом в коридоре становилось все холоднее, на что привыкший к лесу Гарри не обратил внимания. Вдруг их ушей коснулся оглушительный звук, как если бы тысячи ногтей одновременно заскребли по гигантской школьной доске.
- Оригинально, - оценила музыку Гермиона, не в силах подобрать одобряющие эти звуки слова.
- Главное, чтобы баньши никто не позвал, песенок попеть. Я-то, скорее всего, выдержу, а вот ты...
Друзья свернули за угол и увидели Почти Безголового Ника, окутанного черным бархатом. Он парил у входа в зал, приветствуя подходивших гостей.
- Добро пожаловать, дорогие друзья, - траурным тоном произнес Ник. - Добро пожаловать! Я так рад, что вы оказали мне честь своим приходом.
Он снял украшенную пером шляпу и с низким поклоном пригласил их внутрь.
Глазам их представилось невероятное зрелище. Подземный зал был полон сотнями призраков. Жемчужно-белые прозрачные пары вальсировали на танцплощадке под душераздирающий звук тридцати музыкальных пил. Играли на них музыканты в черном бархате, стоявшие на сцене. Под потолком висел гигантский канделябр, и тысяча свечей заливала зал полуночно-синим светом. В зале было холодно, как в морозильнике, - изо ртов друзей валил густой пар.
- Прогуляемся по залу? - предложил Гарри.
- Главное, случайно не пройти сквозь кого-нибудь из гостей. Я читала, что ощущения жуткие, - ответила второкурсница.
Они, внимательно озираясь по сторонам, устремились вперед по краю танцевальной площадки. Прошли мимо группы мрачных монахинь, мимо оборванного человека в цепях, мимо Толстого Проповедника - веселого призрака Хаффлпаффа, мимо рыцаря, у которого во лбу торчала стрела. Гарри, не удивляясь, отметил про себя, что призраки обходят стороной Кровавого Барона - призрака подземелья Слизерина.
- Пожалуйста! - прошептала Гермиона, замирая на месте. - Разворачиваемся назад, и побыстрее. Я совершенно не хочу беседовать сейчас с Плаксой Миртл...
- С кем, с кем? - спросил Гарри, когда они развернулись и пошли в обратном направлении.
- Это привидение из туалета девочек на втором этаже, - ответила Гермиона.
- Привидение из туалета? - переспросил Гарри.
- Да, - кивнула Гермиона. - Туалет вот уже год не работает, потому что Миртл постоянно рыдает и затапливает помещение. Лично я туда захожу только в случае крайней нужды. Войдешь в кабинку по своей надобности, а там Миртл увидит тебя и начинает рыдать. Ты знаешь, это тот туалет, где вход в Тайную Комнату.
- То есть, до нашего поступления в Хогвартс он работал. Пакость от Хмури? Теперь понятно, почему ты не пользуешься вторым входом, хотя я его показывал.
- Возможно, что это действительно пакость от директора, который пытается перекрыть хоть один вход. Интересно, что у призраков на банкетном столе?
И они направились к противоположной стене, у которой и стоял длинный стол. Вскоре обоняния равенкловцев коснулся тошнотворный запах, минута, другая - и они увидели само угощение и остановились как вкопанные. На красивых серебряных блюдах вытянулись большие протухшие рыбы, на подносах громоздились обгоревшие дочерна кексы, на большой тарелке покоился начиненный потрохами бараний рубец, кишевший жирными белыми червями, по соседству - огромный кусок сыра, весь в пушистой зеленой плесени. В центре стола - гигантский праздничный пирог в форме могильной плиты, на нем черными сахарными буквами выведено: "Сэр Николас де Мимси-Дельфингтон. Умер 31 октября 1492 года".