— Оставим небольшую и аккуратную полосочку, — она довольно кивнула, — это будет твоим доказательством, что ты некрашеная. У некоторых дикий фетиш на светленьких, а кровососы не терпят обмана. Они те еще ценители натуральной красоты.
В тоне Самиды прозвучало легкое пренебрежение, и это своеволие было милым и очаровательным. Некое бунтарство, которое восхищает испуганных и загнанных людей.
— Зачем ты остригла волосы? — Самида начала перебирать светлые локоны, которые едва доходили до линии челюсти девушки, — такую красоту испортила.
— Отрастут, — меланхолично ответила Николь.
— Идем, — Самида кивнула, —а то я могу вечность болтать.
На широкой кровати сиротливо лежала смятое одеяло и несколько взбитых подушек — Самида в спешке покинула постель, чтобы встретить Августино с гостьей. А в остальном здесь царил идеальный порядок — ни пылинки, ни одного грязного носка на полу. Николь вспомнила свою квартиру и застыла в ужасе посреди спальни, голая и всклокоченная. Она совсем забыла о родных и друзьях, которые сейчас ищут ее по всему городу и терроризируют больницы и морги. Вскрытая квартира, разбитый стакан на полу у дверей…
— Мне надо позвонить, — Николь с мольбой взглянула на Самиду, которая нахмурилась.
— Прости, но нет, — фамильярка поспешно скрылась в ванной комнате и послышался шум воды.
— Но мои родители, — девушка в панике положила ладони на щеки и простонала, — я должна их предупредить, что со мной все в порядке.
— Разве ты не отказывалась от родства и прошлой жизни? — из-за двери выглянула удивленная Самида, — нет у нас больше родителей и друзей.
— Ничего такого не было, — Николь покачала головой, — меня спросили, хочешь жить или умереть.
— Это одно и то же, — фамильярка поманила девушку к себе, — перестань, они не стоят твоих душевных метаний. Они в прошлом, а ты в будущем. На пороге вечной жизни.
Николь послушно шагнула к девушке, понимая, что она права. Ей было жаль мать и отца, которые одномоментно потеряли дочь, но не было никакого смысла рваться к ним. Она рискнет не только своей жизнью, но и близкими. Неизвестно, чего можно ожидать от разгневанных вампиров, если девушка решит пойти против них. Самида усадила Николь в горячую ванну и с тихим напевом начала намыливать ее голову.
— Не грусти, — она коснулась бледной щеки девушки, — можешь поплакать, легче станет.
— Августино что-то сделал со мной, — Николь серьезно посмотрела на Самиду, — я не хочу бежать, я нашла кучу отговорок, чтобы остаться здесь, хотя он мне даже не нравится!
— Ничего он не делал, — фамильярка направила теплую струю воды на волосы девушки, — ты сама себя связала обязательствами с ним. Добровольно.
— Относительно добровольно, — Николь откинула голову, — ясно же, что между жизнью и смертью выберут жизнь!
— Вечной жизнью, — Самида взяла пахучее мыло и тщательно вспенила руки, — встань, пожалуйста.
— И в чем я виновата? — Николь поднялась. Возмущения из нее полились рекой — рядом был прелестная слушательница, которая сопереживающе кивала ее словам и печально улыбалась, — в том, что подвезла какого-то идиота и вернула ему бумажник? Я совершила доброе дело, а меня похитили из собственного дома и хотели убить!
Заботливые руки Самиды заскользили по ее груди и животу. Девушка круговыми движениями прошлась по бедрам и ягодицам.
— Это странно, — фамильярка заглянула в глаза Николь, — Августино всегда ищет беспроблемных девочек и мальчиков.
— Как же ты сюда попала? — девушка откинула голову, подставляя шею под теплые и скользкие ладони Самиды.
— Я модель, — Старшая вздохнула и поправилась, — была. И подрабатывала эскортом для богатеньких уродов, — она сморщила аккуратный носик, — На одном мероприятии был Августино и там он заметил меня. Лучше я буду отсасывать вампирам, чем старикам со сморщенными членами. Тут перспективы, а там я через несколько лет спилась бы или померла от передоза.
Николь изумленно посмотрела на Самиду и не знала, что ответить и как ее поддержать. Старшая смущенно улыбнулась и ласково поцеловала девушку, юркнув рукой между ее бедер. Требовательные пальчики беззастенчиво прошлись между складками, и Николь охнула от накатившего возбуждения.
— Какая ты вся аккуратненькая и маленькая, — Самида скользнула пальчиками глубже и пьяно вздохнула, — сколько мужчин у тебя было?
— Двое, — прошептала Николь в губы Старшей.
— Так ты почти девственница, — хохотнула ее новая знакомая и надавила на клитор, — тебе будет тяжело с Августино.