Николь выгнулась в спине и запрокинула голову, издав надтреснутый восторгом воскрик, который был подхвачен утробным ревом Августино. Мужчина дернулся под губами Самиды и обмяк на стуле, уронив ослабевшие руки. Фамильярка элегантно поднялась из-под скатерти и пригубила бокал с белым вином. Вампир перевел мутный взгляд на Самиду и зло прошептал:
— Не смей при мне запивать мою сперму алкоголем, — он медленно сморгнул пелену беспамятства, — ты должна насладиться сполна ее вкусом.
Фамильярка вся сжалась и виновато отставила бокал в сторону:
— Прости.
Августино вновь посмотрел на Николь и протянул ладонь:
— Дай мне руку, которой ты себя ублажила.
Девушка безропотно повиновалась и мужчина медленно и с чувством обсмаковал каждый хрупкий пальчик, глядя горящими глазами в расширенные от удивления зрачки Николь.
— У тебя очень легкий и солоновато-цитрусовый вкус, — он улыбнулся, — а я ведь уже сотни лет не ел апельсинов.
Вампир отпустил ладонь своей ученицы и поднялся, застегивая ширинку:
— В подвал, девочки.
Николь испуганно переглянулась с настороженной Самидой, которая стискивала побелевшими пальцами край скатерти. Фамильярка закусила губу и несмело отодвинулась от стола. Николь объяла мелкая дрожь — неужели Августино прознал, что она подглядывала за его водителем?
Глава 9. Урок третий. Не играй с вампиром
Николь растерянно глядела на голого Арни в кандалах и цепях. Юноша лежал, свернувшись клубочком в углу клетки, прикрыв ладонями заплаканное лицо. На полу валялись какие-то засохшие объедки и черствые корочки хлеба — его скромный ужин. Следов плети или синяков на его коже не было, и это хоть немного успокоило девушку. Самида постоянно бросала сочувствующие взгляды на фамильяра и избегала смотреть в глаза недоуменной Николь.
— Самида, детка, — Августино стоял возле черной крестовины, — снимай платье.
Фамильярка потупила взгляд и скинула воздушную тряпку на пол, оставшись в кружевном черном белье. Николь залюбовалась ее изгибами, круглой попкой и стройными длинными ногами. Скольких мужчин эта чертовка развела на деньги?
— Белье тоже, — вампир скользнул взглядом по оголенном животику фамильярки.
Самида стянула трусики, отбросила бюстье и смело шагнула к мужчине, потирая тонкие запястья. Неприятный лязг и смуглянка была прикована к дыбе с широко раздвинутыми ногами. Николь покраснела и отвела взгляд от соблазнительных округлых ягодиц, заметив, что на нее пристально смотрит Августино, скрестив руки.
— Николь, — мужчина вскинул ладонь на висящие плети и стеки, — прошу.
Девушка непонятливо уставилась на спокойного Августино и опешила, когда вампир убедительно кивнул в сторону пыточного арсенала.
— Ты злишься на Самиду, — он прошелся по помещению размашистыми шагами, — а она чувствует вину за то, что передала мне твои слова. И чтобы между вами вновь наладились отношения, — Августино остановился перед Николь и цокнул, — ты должна выпороть ее.
— Я не совсем понимаю, — девушка выглянула из-за плеча мужчины и посмотрела на затылок Старшей, — я ведь не злюсь.
— Еще раз солжешь мне, — Августино грубо схватил девушку за подбородок, — я закую тебя в колодки на пару недель. Будешь гадить под себя и рыдать от онемевших мышц по всему телу.
— Возможно, чуточку и злюсь, — пробубнила Николь.
— Золотце, — вампир чмокнул ее в нос, — никакой жалости. Если увижу, что ты выкладываешься не вся, я клянусь своими клыками, живьем сдеру кожу с твоей хорошенькой задницы и запру с Арни. Ясно?
— Я никогда никого не порола, — девушка сложила бровки домиком.
— Вот я тебя и учу, — добродушно улыбнулся вампир, — я хочу увидеть твою темную сторону.
Девушка неуверенно шагнула к стенду с плетками и с похолодевшим сердцем уставилась на хлыст с серебряной рукоятью. Рубцы под тканью заныли.
— Возьми его, — шепнул Августино в ухо, — к черту все эти мягкие плеточки, они для детей.
— Мне страшно, — Николь вытерла вспотевшие ладони о подол платья.
— Я же рядом, — мужчина прижался щекой к виску девушки, глядя на голую Самиду, — накажи мою девочку, освободи ее от чувства вины. И освободись сама от обиды.
Августино мягко толкнул Николь вперед, и та решительно сняла с крючка изящный тонкий хлыст. Не было смысла пускать нюни перед вампиром, который хотел острого зрелища. Отогнав от себя жалость к Старшей, Николь крепко ухватилась за холодную серебряную ручку и для пробы хлестнула воздух перед собой, и прозвучал чарующий свист. Стэк был ни тяжелым, ни легким и идеально лежал в ее ладони. Изысканная жестокость оплела прут тонкими полосками телячьей кожи и вросла в рукоять цветочными узорами. Никаких денег не жалко за такую прелестную вещицу, если ты любишь пороть людей.