— Иди сюда, — зовёт она.
Я качаю головой:
— Не сегодня, Кейт.
Она делает обиженный вид.
— Я голая, лежу здесь перед тобой, говорю тебе идти сюда, потому что хочу отсосать. Твой. Член, — она специально делает паузы между словами.
Рыча, я всё же снова мотаю головой в отрицательном жесте:
— Этого не произойдёт, Кейт.
Мои слова звучат намного жёстче, чем я планировал произнести, она перекатывается и садится, её сиськи подскакивают.
Эти чёртовы сиськи. Мой рот наполняется слюной. Они идеальны. У девушек из Малибу такие же, но фальшивые, даже у цыпочек моего возраста. Знаете, как говорится в одной шутке? Получи сиськи на шестнадцатилетние. В то же время в Нью-Йорке почти никто не вставляет имплантаты, все девушки там состоят из кожи и костей, забивая свою голову диетами, чтобы стать такими тощими, что не остаётся ни груди, ни задницы.
Но сиськи Кейт не похожи на другие. Они дерзкие, более скромных размеров, но прекрасно смотрятся в моих руках, горсть совершенной плоти. И заставляют груди девушек, с которыми я раньше трахался, выглядеть… жалкими.
И вот эти прелести сейчас прямо перед моим лицом.
Кейт одаривает меня разочарованным взглядом, словно я отверг её. Дерьмо, если бы она только знала, какой я твёрдый, как хочу запустить своего дружка в её горячую киску…
— Ты собираешься отказаться от хорошего минета? — спрашивает она. Эти сладкие слова и «минет» заставляют мой член сильно напрячься, ощущение, что он взорвётся в любую минуту.
— Ты пьяна, Кейт, — говорю сердито. — Ложись спать, — я должен оставить её до того, как сдамся, но перед этим обязан убедиться, что с ней всё в порядке.
— Ты назвал мою подругу сукой.
Приподняв брови, я удивлённо смотрю на неё.
— Эта девчонка, которая дала тебе таблетки, потом пиво, а затем кинула тебя, не твоя грёбаная подруга.
— Ты не должен больше говорить это слово.
— Но это правда, я сказал, что думаю.
Кэтрин ползёт ко мне, а затем, схватив меня за талию, начинает расстёгивать джинсы.
— Мой отец не приедет завтра, — говорит она, смотря на меня своими большими, пронзительными глазами, её тушь размазалась. — Ты можешь трахать меня так громко и сильно, как хочешь, всю ночь, а затем проснуться утром и снова трахать.
Я переплетаю её руки со своими:
— Прекрати, Кейт.
Она высвобождает свои руки и тянет их к моей промежности, скользя одной из них по моему твёрдому члену.
— Ты хочешь этого так же, как и я.
Убирая её руку от своего члена, снимаю футболку и выскальзываю из джинсов, складывая их на кресло.
— На кровать, — командую я.
Она откидывается на подушку и выгибает своё тело так, что её сиськи подскакивают вверх.
— Знала, что ты согласишься.
— Я не давал своего согласия, — говорю ей, выключая свет, прежде чем лечь к ней в постель. — Кто-то же должен убедиться, что ты не перестанешь дышать этой ночью.
— Но я не умылась и не почистила зубы, — хнычет она. — И не готова ко сну.
— Так же, как и я, — говорю ей. — Смирись. Я никуда не уберусь с этой кровати и не собираюсь тебя целовать.
— Какой же ты сегодня жадина.
— Сказала девушка, которую я спас от хищника сегодня, — говорю я.
— Так что тут у нас? — её голова ложится на мою грудь, а рука ползёт вниз к боксёрам. — Ты носишь нижнее белье?
— Ага. А теперь будь добра, убери свои шаловливые ручки от моего хера.
Она повинуется, и не больше чем через тридцать секунд я слышу, как её дыхание становится ровным и размеренным.
А я лежу без сна, гадая, что, чёрт возьми, делаю, обнимая лучшую обнажённую девушку, которую когда-либо видел, в то время как у меня самый серьёзный случай посиневших шаров в истории.
ГЛАВА 18.
КЭТРИН
Жёлтый солнечный свет пробивается сквозь балконную дверь, а прохладный утренний воздух щекочет мою кожу. Я посмотрела в сторону, где должен был спать Колтер, а затем на открытую балконную дверь. Его здесь нет.
Не то чтобы я ожидала, что он останется после прошедшей ночи. Я подавлена. Но как бы я смогла посмотреть ему в глаза после того, что я говорила и делала, да ещё и парень, трахающий всех подряд, отказал мне прошлой ночью.
Я крадусь по коридору, пытаясь остаться незамеченной. После того, как чищу зубы и принимаю душ, я чувствую себя гораздо лучше. Но не по отношению к Колтеру. Один из самых печальных минусов прошлой ночи, что я помню всё предельно ясно.
Одеваюсь и возвращаюсь в спальню, когда Колтер показывается на моей стороне балкона с чашкой кофе в руке.