Одна нога казалась длиннее другой.
— Ну, так и есть, хромая девушка, – вскричал Виллингс,
– кто же это столкнул бедняжку в воду. Жива она, Лори?
— А вот посмотрим, – ответил тот.
Все трое втащили ее на барку и здесь, согласно правилу спасения утопленников, перевернули ее лицом вниз. В ту же минуту они громко вскрикнули: у несчастной девушки торчал между лопатками нож.
— Убийство, – глухо пробормотал Виллингс, – черт побери, Лори, это скверная штука! Оставь девушку, как она есть, а Нэд пусть сбегает за полицией и врачом.
— Погоди, – ответил Лори, – это что-то непонятное.
Видели вы когда-нибудь, братцы, чтоб нож проткнул человека без единой капельки крови? Здесь ее нет и в помине, платье чистехонько, и вода была без кровинки.
Он подошел к девушке, дотронулся до ножа, а потом, став на колени, принялся щупать ей спину. Улыбка раздвинула ему рот чуть ли не до ушей. Резким движением он сорвал с девушки кофту, вместе с куском спины и торчавшим в ней ножом. Блузники ахнули.
— Должно быть, это профессиональная нищая, – сказал
Лори, – бедняга носила искусственный горб для пущей важности. Внесем ее под навес и приведем в чувство.
Они внесли девушку в глубину барки, где была устрое-
на под куском брезента убогая ночлежка, положили ее на солому и принялись стягивать с нее липкую вуаль. Это оказалось нелегким делом. Когда же Лори, орудуя перочинным ножом, сорвал с лица девушки синий пластырь, оказалось, что краска с вуали порядочно-таки высинила лицо. Виллингс, невольно улыбаясь, принес в пригоршне воды. Лори снял с девушки круглые темные очки и принялся обмывать лежавшую перед ним утопленницу. Каково же было удивление всех троих, когда, смыв синюю краску, они увидели перед собой лицо дивной, безупречной красоты.
— Эге! – сказал Лори, срывая безобразную сетку, и по плечам девушки рассыпались мокрые каштановые локоны.
– Такой нечего было нищенствовать. Чем просить полцента фальшивым горбом, она могла бы загребать сотни долларов своим личиком.
— Да ведь бедняжка была хромая! – жалостливо произнес Нэд.
— Хромая? – протянул Лори, – А вот посмотрим, какая она хромая.
Он нагнулся к ногам и не без удивления оглядел огромные толстые ноги девушки. Надо сознаться, они были пребезобразны, и одна нога чуть ли не на два вершка длиннее другой.
— Гм, Лори, красотка-то, как видно, разочаровала тебя?
– спросил Биллингс.
Но Лори бросился стягивать с девушки высокие, грубые башмаки. Они вымокли, и затея была не из легких.
Когда же она удалась, Лори с торжеством сунул в нос насмешнику сапожище с искусственной пяткой, отлитой из чугуна, и радостно объявил:
— Я теперь понимаю, почему она не всплыла, а прямехонько пошла ко дну. С этакой гирей ей бы ни в жизнь не всплыть, не подцепи я ее за платье на самом дне.
Биллингс и Нэд на этот раз промолчали. Сильно заинтересованные, они стянули с девушки вместе с чулками целую кучу ваты и тряпок, обнажив две белые, как мрамор, миниатюрные ножки. Перед ними лежала теперь, едва прикрытая остатками мокрой одежды, совершеннейшая красавица.
— Н-да, – сказал Биллингс задумчиво, – тут есть тайна, братцы. Дадим знать Мику.
— Но прежде дадим ей самой виски, – ответил Лори, открыв девушке рот и влив в ее стиснутые зубы живительной влаги.
Прошло несколько мгновений, в продолжение которых все трое невольно любовались красавицей. Наконец она вздохнула и открыла синие, как фиалки, глаза.
В ту же секунду смертельная бледность разлилась по ее лицу и шее. В глазах сверкнул дикий ужас. Она вскрикнула, вскочила и бросилась в глубину барки.
— Успокойтесь, мисс! – закричал ей вдогонку Лори. –
Право, успокойтесь. Мы честные ребята, рабочие здешних мест. Мы вас выволокли со дна Гудзона. А ежели мы сняли с вас горб и пятку, так не беда. Будьте спокойны, в секреты ваши мы не вмешиваемся.
Несчастная повернулась и снова подошла к ним, оглядев каждого из них внимательным взглядом.
— Я хочу верить вашим словам, – сказала она медленно,
– вы спасли меня, и это хорошо. Но вы можете подвергнуть меня в тысячу раз худшей участи, чем гниение на дне
Гудзона, если выдадите меня кому бы то ни было.
Лори переглянулся с товарищами:
— Беру в свидетели Мика, что не выдадим вас, мисс. Ни я, ни они, – торжественно произнес он, – Сильнее этого слова у нас нет. А если вам нужна помощь, то мы можем оказать вам такую, о какой вам и во сне не мерещилось.