— А вон на ту барку, — беспечно ответил он, скинул с себя железные клешни и цепь, при помощи которых висел на своем рискованном выступе, взмахнул руками и, описав дугу, полетел вниз головой в Гудзон.
Виллингс и Нэд между тем уцепились, кряхтя и брыкаясь, за железные кольца, уперлись коленями в стержни и стали смотреть туда, где расходились теперь широкие круги.
— Ловкий паренек, — сказал Виллингс. — Он у нас в союзе не более как с неделю. Так и смотрит Тингсмастеру в рот.
— Это немудрено, — ответил Нэд. — Умней нашего Мика не было, нет, да, пожалуй, и не будет.
— Чего это он не выплывает? Я сосчитаю до ста, а ты гляди… Ну что, показался?
— Нет.
Виллингс опять сосчитал до ста, но Лори все не показывался. Тогда они решили броситься вслед за ним, раскачались на кольцах и неуклюже ухнули туда, где исчез Лори. Через несколько секунд оба всплыли, фыркая, и в ту же минуту увидели Лори. Он плыл в нескольких саженях от них, таща за собой какой-то тяжелый предмет, и кричал им во весь голос. Ветер относил, однако, его слова в сторону, и они ничего не могли разобрать. Посоветовавшись, оба решили плыть вслед за Лори. Спустя некоторое время, тяжело дыша и отплевываясь, оба блузника доплыли до барки, где Лори поджидал их, не в силах поднять собственными силами свою тяжелую находку.
Это была женщина в темном платье и вязаной кофте, видимо потерявшая сознание. Лицо ее было плотно окутано вуалью, слипшейся в синий непроницаемый комок. Одна нога казалась длиннее другой.
— Ну, так и есть, хромая девушка! — вскричал Виллингс. — Кто ж это столкнул бедняжку в воду?.. Жива она, Лори?
— А вот посмотрим, — ответил тот.
Все трое втащили ее на баржу и здесь, согласно правилу спасения утопленников, перевернули ее лицом вниз. В ту же минуту они громко вскрикнули: у несчастной девушки торчал между лопатками нож.
— Убийство… — глухо пробормотал Виллингс. — Черт побери. Лори, это скверная штука! Оставь девушку, как она есть, а Нэд пусть сбегает за полицией и врачом.
— Погоди, — ответил Лори, — это что-то непонятное. Видели вы когда-нибудь, братцы, чтоб нож проткнул человека без единой капли крови? А здесь ее нет и в помине, платье чистехонькое, и вода была без кровинки.
Он подошел к девушке, дотронулся до ножа, а потом, став на колени, принялся щупать ей спину. Улыбка раздвинула ему рот чуть ли не до ушей. Резким движением он сорвал с девушки кофту вместе с куском спины и торчащим в ней ножом. Блузники ахнули.
— Должно быть, это профессиональная нищая, — сказал Лори. — Бедняга носила искусственный горб для пущей важности. Внесем ее под навес и приведем в чувства.
Они внесли девушку в глубину баржи, где была устроена под куском брезента убогая ночлежка, положили на солому и принялись стягивать с нее липкую вуаль. Это оказалось нелегким делом. Когда же Лори, орудуя перочинным ножом, сорвал с лица девушки синий пластырь, оказалось, что краска с вуали порядочно-таки высинила лицо. Виллингс, невольно улыбаясь, принес в пригоршне воды. Лори снял с девушки круглые темные очки и принялся обмывать лежавшую перед ним утопленницу. Каково же было удивление всех троих, когда, смыв синюю краску, они увидели перед собой лицо дивной, безупречной красоты!
— Эге! — сказал Лори, срывая безобразную сетку; по плечам девушки рассыпались мокрые каштановые локоны. — Такой нечего было нищенствовать. Чем просить полцента фальшивым горбом, она могла бы загребать сотни долларов своим личиком.
— Да ведь бедняжка была хромая! — жалостливо произнес Нэд.
— Хромая? — протянул Лори. — А вот посмотрим, какая она хромая…
Он нагнулся к ногам и не без удивления оглядел огромные, толстые ноги девушки. Надо сознаться, они были пребезобразные, и одна нога чуть ли не на два вершка длиннее другой.
— Гм, Лори, красотка-то, как видно, разочаровала тебя? — спросил Виллингс.
Но Лори бросился стягивать с девушки высокие грубые башмаки. Они вымокли, и затея была не из легких. Когда же она удалась, Лори с торжеством сунул в нос насмешнику сапожище с искусственной пяткой, отлитой из чугуна, и радостно объявил:
— Я теперь понимаю, почему она не всплыла, а прямехонько пошла ко дну. С этакой гирей ей бы ни в жизнь не всплыть, не подцепи я ее за платье на самом дне.
Виллингс и Нэд на этот раз промолчали. Сильно заинтересованные, они стянули с девушки вместе с чулками целую кучу ваты и тряпок, обнажив две белые, как мрамор, миниатюрные ножки. Перед ними лежала теперь, едва прикрытая остатками мокрой одежды, совершеннейшая красавица.
— Н-да… — сказал Виллингс задумчиво. — Тут есть тайна, братцы. Дадим знать Мику.
— Но прежде ей самой дадим виски, — ответил Лори, открыв девушке рот и вливая сквозь ее стиснутые зубы живительную влагу.
Прошло несколько мгновений, в продолжение которых все трое невольно любовались красавицей. Наконец она вздохнула и открыла синие, как фиалки, глаза.
В ту же секунду смертельная бледность разлилась по ее лицу и шее. В глазах сверкнул дикий ужас. Она вскрикнула, вскочила и бросилась в глубину барки.
— Успокойтесь, мисс! — закричал ей вдогонку Лори. — Право, успокойтесь. Мы честные парни, рабочие здешних мест. Мы вас выволокли со дна Гудзона. А ежели мы сняли с вас горб и пятку, так не беда. Будьте спокойны, в секреты ваши мы не вмешиваемся.
Несчастная повернулась и, снова подойдя к ним, оглядела каждого из них внимательным взглядом.
— Я хочу верить вашим словам, — сказала она медленно. — Вы спасли меня, и это хорошо. Но вы можете подвергнуть меня в тысячу раз худшей участи, чем гниение на дне Гудзона, если выдадите меня кому бы то ни было.
Лори переглянулся с товарищами.
— Беру в свидетели Мика, что не выдадим вас, мисс. Ни я, ни они, — торжественно произнес он. — Сильнее этого слова у нас нет. А если вам нужна помощь, то мы можем оказать вам такую, о какой вам и во сне не мерещилось.
— Хорошо, — ответила девушка. — Пусть же кто-нибудь из вас даст мне свою одежду, уничтожив остатки моей собственной, а остальные отведут меня куда-нибудь в сокровенное место и спрячут, потому что в целом Нью-Йорке у меня нет сейчас безопасного приюта.
Прежде чем она договорила свою просьбу, Лори скрылся за брезент и бросил оттуда свои сапоги, штаны и куртку. В это время Виллингс и Нэд собрали в комок ее одежду, привязали ее к тяжелым башмакам и бросили в воду.
— Ребята, — крикнул им Лори, — отвезите мисс прямо на квартиру к Мику, да смотрите, чтоб ни единого волоска с ее головы…
— Ладно, молчи уж. Сиди тут голышом, пока мы не пришлем кого-нибудь.
— И еще одна просьба, — вмешалась девушка, превратившаяся в красивого мальчика-подростка с каштановыми локонами, рассыпавшимися по плечам. — Когда вы получите одежду и выберетесь с барки, не откажите сходить к мистеру Друку на Бруклин-стрит, 8. Сообщите ому, что пришли от мисс Ортон, только что сделавшейся жертвой убийцы, но спасенной вами. И пусть он вам передаст все то, что намеревался передать мне. Поняли?
— Точка в точку, — ответил Лори из-за брезента. — Будет исполнено, мисс!
Он долго смотрел в дырочку, как его товарищи вели с барки по головокружительным мосткам на берег прелестного мальчика.
12. МИК ТИНГСМАСТЕР ПОСЛЕ РАБОТЫ
Стемнело. Длинный рабочий день в Миддльтоуне подходил к концу. Высыпали гурьбой измученные рабочие с тех немногих заводов и копей, которые не примкнули к забастовке. Побежали работницы и рабочие из распахнутых дверей деревообделочной. В единственном работающем цехе Секретного еще горели огни и будут гореть всю ночь, хотя этого никому не видно из-за щитов забора, не видно и сверху для летчика; Секретный Джека Кресслинга работает круглосуточно.
А вот и сам Джек. Он катит верхом на серой английской кобыле в горы, туда, где сияет тысячью огней его необыкновенная вилла «Эфемерида», построенная со сказочной роскошью. Пока мягкие серебряные копыта кобылы легко касаются специальной ездовой дорожки, построенной для хозяина города рядом с обычным шоссе, рабочие Кресслинга, измученные тяжелым днем, разбредаются по своим жилищам.