Уцелевшие поляки открыли ружейный и пулеметный огонь, стреляли все и из всего, желая только лишь одного: сбить немецкие самолеты. Но это сделать было не так-то и просто.
Бомбежка и штурмовка велись с малой высоты и были дьявольски эффективны. Устаревшие бипланы с радиальным двигателем оказались весьма эффективны против слабозащищенной живой силы противника. Пилоты «Хеншелей-123» сидели в небронированных кабинах, и требовалось недюжинное мужество, чтобы управлять машинами на столь малой высоте, да еще и без защиты. И тем не менее атаки с воздуха были исключительно эффективны.
Так состоялось «боевое крещение» гитлеровской концепции непосредственной поддержки войск на поле боя. Идея Эрнста Удета получила эффективное подтверждение. Став «отцом» пикирующего бомбардировщика Stuka, он создал краеугольный камень Блицкрига.
Отбомбившись, самолеты легли на обратный курс. Но на смену им уже спешили «Хеншели-123» второй эскадрильи штурмовиков под командованием обер-лейтенанта Адольфа Галланда — будущего аса истребительной авиации Третьего Рейха. И подоспели они как раз вовремя.
Польские уланы готовились нанести стремительный удар во фланг наступающей немецкой пехоте. Взметая пыль, эскадроны вынеслись из леса, солнечные блики сверкали на обнаженных палашах и кокардах. Снова застрочил уцелевший польский пулемет, прикрывая конную атаку.
Но против самолетов конница не имела никаких шансов на выживание, не то что на победу.
Пятидесятикилограммовые бомбы взорвались в самой гуще польских кавалеристов. В воздух вместе с фонтанами взрывов полетели ошметки человечьих и лошадиных тел. Истошные вопли умирающих всадников смешались с жалобным лошадиным ржанием. Атака цвета польской кавалерии превратилась в кровавую мясорубку.
Во втором заходе бипланы обер-лейтенанта Галланда стали методично расстреливать конно-человечье стадо, в которое превратились заносчивые польские уланы, из пулеметов. Пара MG-15 была установлена над капотом двигателя, и при штурмовке живой силы бортовое оружие было необычайно эффективно.
Вскоре немецкие гренадеры вновь поднялись в атаку, и на этот раз они не встречали практически никакого сопротивления. Несоответствие технических средств вооружения стало роковым для поляков. Это было похоже на сражения между двумя столетиями.
Глава 4
Первая кровь
Тройка «Юнкерсов-87» под командованием обер-лейтенанта Оскара Динорта вынырнула из молочно-белых клубов тумана и с ходу приземлилась на полевом аэродроме. Машины тут же зарулили в капониры под тень маскировочных сетей. Летчики и стрелки-радисты выбирались из кабин. А техники и механики — «der schwarze Männer»[11] — стали хлопотать вокруг стальных птиц.
Дитрих фон Зальц стащил с головы мокрый сетчатый шлемофон и подшлемник и закурил, едва отойдя от капонира со своей «штукой». К нему подбежал возбужденный Герман Вольф.
— Ну, как слетали?
— Ja, das ist gut. Das Ziel treffen![12]
— Сигареты есть?
— Держи. А что тут слышно?
— «Хейнкели-111» готовятся бомбить Краков и Варшаву. Поляки бегут. Мы маршируем вперед, — ответил Герман Вольф, закуривая. — Им хорошо: поднялись повыше и пошли над облаками. Черт, а тут сидишь как привязанный из-за этого тумана! Verfluchtische Wetter![13]
— Ничего, туман скоро рассеется. И ты успеешь сбить кого-нибудь из этих поляков! — утешил товарища Дитрих фон Зальц.
— Nebenbei gesant…[14] Ты не видел польские истребители в небе?
— Нет, но, думаю, они не составляют для нас большой угрозы.
— Тоже хочешь сбить несколько? — рассмеялся Герман Вольф. — Погоди, оставь это дело нам, «охотникам»!
К обеду туман над Померанией и Восточной Пруссией развеялся. Выглянувшее солнце приветствовали ревом моторов сотни самолетов с крестами на крыльях. Двадцать авиагрупп бомбардировщиков и тяжелых двухмоторных истребителей «Мессершмитт-110» пошли на взлет.
Словно злые желтоносые осы вились вокруг них истребители прикрытия — «Мессершмитты» Bf-109E. Деловито ползли у самой земли бипланы Хеншеля — Hs-123, выполняющие теперь функции штурмовиков.
Десятки и сотни немецких бомбардировщиков под прикрытием истребителей производили подавляющее впечатление на любого, кто мог заметить это величественное и мрачное зрелище.
Вместе со всеми в воздух поднялся и лейтенант Герман Вольф. Ликованию его не было предела: это был его первый боевой вылет. Он с нетерпением обшаривал взглядом небосвод, стараясь отыскать силуэты польских самолетов. Но везде его взор натыкался лишь на знакомые тевтонские кресты.