Несомненно, Приорат Сиона существует. Его деятельность и акции его бывшего Великого магистра — достояние истории. Журнал «Vaincre» действительно издавался в годы войны и, по-видимому, оставался столь же неуловимым для немецкой администрации, как и для нас теперь. Существовали — в том или ином виде — и Альфа Галаты, в рядах которых были такие люди, как Адольф фон Мольтке. Фигура неуловимая и загадочная, Пьер Плантар пользовался весьма реальным влиянием и был связан с такими деятелями, как Кокто, Мальро, Жюэн и де Голль. Сохранившиеся документальные свидетельства не оставляют никаких сомнений в важности его роли в комитетах общественного спасения, которые в 1958 г. привели к власти генерала де Голля. Действительно, возвращение де Голля к власти означало приход чрезвычайно сложного, хорошо организованного и дисциплинированного аппарата, искушенного в политических маневрах.
Насколько мы смогли выяснить, главная неопределенность касается не столько статуса Приората Сиона и самого факта его существования, сколько его теперешней деятельности и кампании, развернутой сегодня вокруг него. Не резонно ли предположить, что эта кампания по крайней мере отчасти носит негативный характер? И разве Приорат, несмотря на тщательную законспирированность своих целей, не пострадал от нее? Как может сохранить позитивную оценку в глазах публики организация, поддерживающая контакты с П2 и тому подобными структурами? И как такая организация согласуется с тем возвышенным образом, на который она претендует?
Впрочем, возможно, мы излишне придирчивы. Подобные контакты вовсе не были уникальным явлением в истории Приората Сиона. Насколько мы можем судить, ни сами члены Приората Сиона, ни их Великие магистры никогда не боялись запятнать себя политическими аферами. Напротив, и сам орден, и его правящая верхушка на протяжении веков постоянно оказывались замешанными в разного рода заговорах и интригах. Например, в религиозных войнах XVI в., а также в движении, возникшем в XVII в. и получившем название Фронда, Приорат, насколько известно, использовал все средства и возможности для политической борьбы, существовавшие в ту эпоху. Элита ордена всегда отличалась «трезвым реализмом». Чтобы выжить, она была вынуждена использовать те же средства и методы, какими пользовались их враги и любые другие организации, действующие в «реальном мире», включая и Римско-католическую церковь.
Если современные члены ордена Приорат Сиона действуют в глубоком подполье, заключая компрометирующие их альянсы, принося свои идеалы в жертву прагматической выгоде, это не означает, что орден подвергся коррупции. Это свидетельствует о том, что орден реально действует и остается ничуть не более коррумпированным, чем в прошлом. Выживание для такой организации, как Приорат Сиона, неизбежно подразумевает, что ей придется запачкать руки контактами с политической властью. Да, Приорат Сиона всегда был коррумпированной структурой, но лишь в той мере, в какой означают коррупцию любые контакты с политической властью. Как мы уже видели,
Мальтийские рыцари становились объектом тех же обвинений, которые и в прошлом, и в настоящем выдвигались и против Приората Сиона, и против самого Ватикана. Сам папа Иоанн Павел II, возможно, в силу своей догматической непогрешимости, находится вне подозрений. Но над Ватиканом собираются грозовые тучи. Действительно, раскрытие махинаций ложи П2, скандал, в котором замешан Банко Амброзиано, и таинственная смерть Роберто Кальви, этого «банкира Бога», — все это наглядно демонстрирует, что правящая элита Ватикана и его администрация действуют точно такими же методами и в тех же самых теневых, закулисных сферах, что и Мальтийский орден, и, по всей видимости, Приорат Сиона. И если Приорат и запятнал себя, то Ватикан — в несравненно большей степени.
Если бы речь шла о властях, действовавших в стиле западных демократий, деятельность, аналогичная действиям Ватикана, за последние четверть века не могла не привести к крупномасштабному расследованию и падению правительства. Однако в конкретном случае в Римской курии такие акции вызывали лишь кратковременные скандалы, а сама католическая церковь оставалась фактически ни к чему не причастной. Более того, Церковь продолжает выполнять свои традиционные пасторские функции. Она пользуется всеми благами цивилизации. В некоторых регионах мира, например в Латинской Америке, Польше и Чехословакии, а также на Филиппинах, церковь служит светочем мира и надежды. И хотя разные конгрегации, особенно на Западе, могут существенно различаться, именно Римская церковь остается для этих конгрегаций хранительницей веры и смысла бытия.