Наши выводы относительно личности Иисуса оказались неотделимыми от захватывающего дух погружения в историю.
В самом деле, интригующие события далекого прошлого, достойные называться авантюрными, сами подсказали нам эти умозаключения. Мы просто приглашаем наших читателей стать очевидцами исторического процесса и узнать, почему он был именно таким. Вот выводы, к которым мы пришли, скажем мы в итоге. Это наши выводы, основанные на наших собственных наблюдениях, на сугубо наших пристрастиях, на наших личных базовых концепциях и на свойственной лишь нам свободе от предрассудков. Мы не пытаемся навязать вам наши убеждения. Если они импонируют вам — хорошо. Если нет — вы можете свободно отбросить их и выработать свои собственные. В то же время мы надеемся, что вам было интересно с нами, что вы почерпнули новую информацию, которая увлекла вас. Учитывая предмет наших исследований, нам самим оказалось невозможно избежать конфликта между фактом и верой. Попытаемся проиллюстрировать все трудности и парадоксы этого конфликта на одном простом примере.
В 1520 г. Эрнандо Кортес прибыл в древнюю мексиканскую столицу — Теночтитлан, где был принят ацтеками с великими почестями как бог. Никогда прежде не видевшие огнестрельного оружия или коней ацтеки решили, что во всем этом есть нечто сверхъестественное, что это знаки божественного могущества Кортеса, выдающие в нем земное воплощение верховного божества — Кецалькоатля[5]. В наши дни, конечно, стало понятно, как могло возникнуть подобное заблуждение. Впрочем, жителям Западной Европы, волею судеб оказавшимся современниками этих событий, тоже было все сразу понятно. Совершенно очевидно, что ничего божественного в Кортесе не было. Но не менее очевидно и то, что в сознании верующих в его божественность он действительно был богом.
Предположим, что современный мексиканский индеец, возможно, отдаленный отпрыск ацтеков, утверждает, что он верит в божественность Кортеса. Вероятно, он показался бы нам несколько странным, но едва ли бы мы решились поколебать его веру, особенно если его происхождение, образование, воспитание и культура — все способствует укреплению его в этой вере. Кроме того, его «вера» может задевать более глубокие пласты его личности, вовсе не ограничиваясь рассудочным убеждением в божественности Кортеса. Он, возможно, скажет, что чувствовал присутствие Кортеса и обладает личным опытом общения с Кортесом, что Кортес являлся ему в видениях и благодаря ему он приблизился к богу или к святым. Посмеем ли мы усомниться в искренности его утверждений? Сугубо личный душевный опыт человека свят и неприкосновенен. Великое множество людей, вполне здравомыслящих, уравновешенных и достойных уважения, в глубине души верят в вещи куда более странные, чем божественность Эрнандо Кортеса.
Но от эпохи, в которую жил Кортес, как и от времени земной жизни Христа, остались документальные свидетельства. Нам не так уж плохо известно, в каком историческом контексте и в каком мире жили эти исторические личности. Это знание не зависит от личной веры, оно основано на исторических фактах. И если человек допускает, что во имя веры исторический факт можно исказить, изменить или трансформировать, то он не вправе ждать, чтобы и все прочие люди, даже если они разделяют его верования, благодушно согласились с подобным произволом. Такой же реакции можно ожидать, если кто-нибудь считает, что его вера может идти вразрез с очевидными законами природы и так называемой природой человека. Как говорилось выше, мы не дерзнули бы поколебать веру человека в то, что Кортес действительно был богом, вступившим каким-то образом с ним в личный контакт. Однако мы можем усомниться в исторической достоверности утверждений того или иного человека, считающего, что Кортес (в качестве Кецалькоатля) родился от орла и змеи, или что ему предназначено было спасти мир, или что Кортес вовсе не умер и живет в потаенном подземном склепе, ожидая благоприятного случая, чтобы вернуться и заявить о своей верховной власти в Мексике. Мы могли бы усомниться во мнении какого-нибудь человека, свидетельствующего, что Кортес, даже без доспехов, оставался неуязвимым для копий и стрел, что он скакал на лошади по морю или по небу и пользовался оружием, изобретенным в действительности еще через двести лет.
5
Кецалькоатль (букв, «пернатый змей» или «драгоценный близнец») — один из главных богов пантеона трех последовательно сменявших друг друга цивилизаций: Теотихуакана, тольтеков и ацтеков. Его функции постепенно изменялись: от бога растительности (цивилизация Теотихуакана) — к богу утренней и вечерней звезды (тольтеки) — и богу-покровителю священников, изобретшему календарь, науки, письменность, книги, а также защитнику ремесленников, особенно золотых дел мастеров и богу ветра (ацтеки). Его владычество распространяется на эпоху второго солнца (из пяти), когда он с братом-близнецом спускается в царство смерти и, смазывая кости людей собственной кровью, восстанавливает человечество, погибшее во время четвертой космической катастрофы. В результате ссоры с Тескатлипокой, любившим человеческие жертвоприношения, Кецалькоатль изгоняется из столицы тольтеков, но ему суждено вернуться с востока в год Одной Стрелы, совпавший с 1519 г., то есть с годом прибытия Кортеса, которого правитель ацтеков Монтесума II признал возвратившимся богом.