Счастье… Огромное всепоглощающее счастье охватило все мое существо. Волосы на теле во всех местах, от ног до головы, встали дыбом, любое желание, выраженное небесным созданием, воспринималось как высший закон. Я готов был целовать каждый след маленьких прелестных ножек, и пол, на который она попросила меня лечь, показался мне мягче пуховой перины. Потом я заснул…
Так резко меня еще ни разу не будили. Подскочив в луже, — меня, как оказалось, полили водой из кувшина, — я никак не мог унять бешено колотившееся сердце, а вкус железа во рту заставил прибегнуть к старому испытанному средству. Достав фляжку, наполненную старинным целебным зельем (две трети самогона на треть рябиновой настойки), приготовленным по рецепту моей матушки, я сделал большой глоток. Кругом стоял молодецкий храп: на столах прямо в бадейках с салатами, на полу и даже в обнимку с чахлым фикусом спали матерые «псы». Спали так, будто укушались самогона по самую маковку. А недалече от меня, все еще с кувшином наперевес, маячила зеленая фигура гоблина, порыкивающего от смеха.
— Ты напоминать снулого ывира, — прокомментировал он мой облезлый вид и, аккуратно поставив посудину на пол, взвалил на плечо сладко сопящего Хруста. — Ты идтить за мной, тебя ждать. — Не дожидаясь моего ответа, он потрусил к дверям.
Дернувшись было за ним, я резко затормозил, уткнувшись взглядом в огромную фигуру, занимавшуюся музыкальным храпом и выводившую носом нечто среднее между бравурным маршем и романтическим завыванием. Осторожно переступая через тела, я подошел к Ветрилу, не миновавшему общей участи, опустился на колени и повернул каблук его правого сапога. Подошва отошла в сторону, мне на ладонь вывалилась квадратная железка с выпуклым изображением. Засунув добычу в карман, я кинулся догонять Мишеля.
Вихрем мы пронеслись по запутанным тихим коридорам, направляясь в президентское крыло. Миновав знакомую комнату, где я видел Командора в последний раз, мы оказались перед вытертой деревянной дверью, возле которой столпилась вся компания во главе с эльфом-полукровкой. Ах нет, не вся… Ирелия отсутствовала. Очень жаль, мне так хотелось с ней пообщаться…
Вид у всех был кислый. Энлиль, задумчиво поманив меня пальцем, спросил:
— Сандр, не знаешь ли ты второго хода? Надо бы обойти это препятствие.
— Неужели вас остановит какая-то ветхая дверь? — не удержался я, чтобы не подпустить шпильку. — Долбаните ее чем-нибудь, вы же большие специалисты по взрывам! Или на крайняк стукните по ней ломиком, вдруг поможет…
Яков дернулся, словно хотел меня схватить, но между нами вклинилась успевшая переодеться Нике.
— Сандр, я понимаю, ты вправе сердиться, — сказала она. — Мы должны были тебя обязательно предупредить насчет Ирки, просто времени не было. Но ты пойми, где-то там наш отец один на один с маньяком, одним из самых страшных в Галактике. Помоги, пожалуйста…
Женщины… Почему они не могут быть такими ласковыми всегда, а не только тогда, когда им от нас что-то нужно… Я наклонился к ее уху и едва слышно прошептал:
— А как насчет свидания, цыпочка? Только ты и я… и твое шикарное платье…
Меня резко оторвали от мягкого податливого тела и врезали по голове тумака — Яшка все-таки дотянулся. Перед глазами поплыло, но тут рыжая, вытащив из кармана пузырек, ткнула мне под нос что-то ужасно вонючее. Слезы, хлынувшие из моих глаз, прогнали боль, в голове прояснилось. Громко, чтобы все слышали, Нике произнесла:
— Почему бы и нет, я думаю, ты знаешь, как развлечь девушку, — и хитро так мне подмигнула. Ухмыльнувшись в ответ, я вытащил из кармана заветную железку и вставил ее в небольшую вмятину на двери. Раздался щелчок, и стена провалилась вниз.
— У Ветрила одна нога короче другой, только не все об этом знают, — объяснил я. — Обувь ему тачают в Фебе, только поэтому я и знаю, что в правом сапоге у него тайник. А за этой дверью находится казна республики. Это всем известно.
Но меня уже не слушали, все дружно протолкались в дверь и ошеломленно застыли у порога. Это была хорошо оборудованная операционная со столом, лампами и полным набором инструментов. На столе без сознания лежал Командор без рубашки. Над ним возвышалась тощая фигура в белом врачебном халате. От безвольного тела шло множество проводков, присоединенных к различным мигающим и попискивающим устройствам.
— Стоять! — повелительно скомандовал старик при нашем появлении. — Если вы не хотите, чтобы у вашего папочки произошло защемление сердечной мышцы, советую не дергаться и изложить свои просьбы с того места, где стоите. — Для убедительности он нажал на один из тумблеров. Тело Ричарда выгнулось в судороге. Рядом со мной послышалось тихое «ох» и на каменный пол упал кем-то выроненный кинжал. Сняв одной рукой повязку, оставлявшую открытыми только глаза и лоб, дедуля явил нам полностью свое неприятное морщинистое лицо с пышными кустистыми бровями.
— Очень интересно, — произнес он, глядя на Марка. — Ну-ка выйди вперед… Да, я к тебе обращаюсь, опытный образец номер двенадцать. И не рыпайся, а то наслышан я про твои художества.
Марк точно сомнамбула сделал несколько шагов вперед, по его щеке ползла капля пота, а в глазах застыла отрешенность. Затем, на мгновение очнувшись, он вытащил из кармана какой-то сверкающий предмет и быстро сунул его Энлилю. После этого все закрутилось с невообразимой скоростью. Сверкание перешло в нестерпимый для глаз блеск, и из него вырвался луч, отбросивший старика от Командора. Двое вскрикнули одновременно — старик, сдавленно, и я, во всю глотку. Пояс, в котором были зашиты сэкономленные лереи, вдруг раскалился и обжег мне кожу на животе. Марк потерял сознание, а Ричард, наоборот, пришел в себя и матерился. Близнецы кинулись к отцу, Энлиль перерезал глотку оглушенному старику, а я, отшвырнув пояс, без сил опустился на пол. Суматошный нынче выдался денек.
Если вы спросите меня, сдержала ли Виктория обещание и состоялось ли свидание, то могу сказать что да, состоялась. Но если вы неделикатно поинтересуетесь его результатами, то получите от меня хорошего тумака, так как его последствия выветривались из меня неделю, а воспоминания о нем живы среди лесных эльфов по сию пору. Мерзавка умудрилась меня перепить! А ведь я считаюсь большим специалистом по этой части. Что же до тайны странной сонной болезни, поразившей не знающих поражений воинов, то мне все разъяснил позже Мишель, открыв секрет скромницы Ирелии, которую с тех пор я обхожу за три версты.
ГЛАВА 5
Айден
Переход через горы занял пять дней и прошел на удивление легко. Погода стояла отменная и даже на перевале не испортилась — желтое светило поглядывало сверху снисходительно и за тучи прятаться не торопилось. Вымощенная мелким щебнем дорога шириной в одну повозку серпантином вилась вокруг отвесных скал, но сюрпризов не преподносила. Издревле в этих местах столовалась шайка снеговеев, холодных горных элементалов, промышляющих теплом прохожих, но сейчас ласки Капеллы хватало на всех и ни одного сизого носа в пределах видимости не наблюдалось. Так что мы как раз поспевали к началу праздника солнцеворота, полного веселья, игрищ и всенощных посиделок возле костров.
Пока мы ехали, раны на моих руках и ногах потихоньку затягивались благодаря леди Ирелии, владеющей великим даром целительства. Но душевные раны заживать не торопились. Сверкающие ворота, отделяющие наш мир от переходного туннеля, что ведет в иные ярусы, по-прежнему бередили мой ум, заставляя лежать ночью без сна, с напряжением вглядываясь в усыпанное звездами, такое близкое горное небо. Эта боль была в сто раз сильнее, чем муки, перенесенные в Фебе, — боль эльфа, оказавшегося на краю великой тайны смерти и так не вкусившего ее плода. Жизнь людей протекает быстро и сверкает на ветру подобно полету бабочки, мы же, являясь одной из самых долгоживущих рас Галактики, научились с небрежением принимать этот великий дар и частенько расходуем его на всякие ничего не значащие мелочи. Прожив на свете малую толику отпущенного мне природой, я привык ощущать себя чуть ли не вечным и, столкнувшись с моментом перехода, оказался не готов принять его с гордо поднятой головой. Боль, смерть, потеря близких — все это месяц назад было для меня пустыми, ничего не значащими словами. Ринувшись спасать брата, я не задумывался, к чему может привести моя попытка, и все-таки отважился окунуться в новый мир, наполненный ароматом смерти и битв.