Все четверо Эндрю таращатся, словно аквариумные гуппи.
– Разумеется, я должен признать, что теоретически шансы кого-либо из вас оказаться жертвой весьма малы. Не приходится сомневаться в том, что по рыбным лавкам и отделам супермаркетов Лондона работают сотни людей по имени Эндрю, и мы будем говорить со всеми ними в течение следующих двух недель. Вам угрожает риск не больший, чем кому-либо из них. И потому это не более чем предостережение. Кто-нибудь из вас женат?
Двое мужчин средних лет, Маршалл и Гилдфорд поднимают руки.
Ред обращается к Эндрю Тернеру:
– А вы, сэр?
– Нет. Пока нет.
Он смущенно улыбается сквозь подростковые прыщи.
– А вы, сэр? – спрашивает Ред Эндрю Рутледжа.
– Моя жена умерла.
– Примите мои соболезнования.
Рутледж пожимает плечами.
– Дело давнее, сэр.
– Я спрашиваю потому, – говорит Ред, – что до сих пор убийца выбирал одиноких мужчин.
– Значит, нам с Марши можно не беспокоиться? – интересуется Эндрю Гилдфорд.
– Я бы не поручился. Я же сказал, что он следовал этому принципу до сих пор. Он может изменить его в любой момент.
– А получим ли мы защиту полиции? – спрашивает Эндрю Тернер.
– Как я и сказал, риск очень невелик. Вы должны понять, что у нас нет людских ресурсов, достаточных для того, чтобы взять под защиту сотни потенциальных жертв лишь на том основании, что преступник может избрать одного из них. О чем я вас попрошу, так это о том, чтобы вы приняли повышенные меры предосторожности в районе тридцатого ноября. Постарайтесь постоянно находиться в чьем-то присутствии, никуда не ходите одни, находясь дома, надежно закрывайте двери и окна, проверьте запоры, не отвечайте на звонки в дверь незнакомцев. И пожалуйста, не колеблясь звоните в случае нужды.
Ред залезает в нагрудный карман и достает четыре визитные карточки. Он тасует их, как крупье, и вручает четырем Эндрю.
– Официально я не могу предложить вам вооружиться, – продолжает Ред. – У нас не Америка и нет конституционного права носить оружие. По сути дела, если вас остановят на улице с ножом в кармане, вам предъявят обвинение за ношение оружия нападения. Но если вы сочтете нужным держать у постели бейсбольную биту, это, пожалуй, будет разумной предосторожностью.
Прежде чем кто-то успевает встрять с вопросом, он торопливо продолжает:
– А в общем, джентльмены, я не хочу отвлекать вас от работы больше, чем необходимо. Как уже было сказано, риск очень невелик. Я понимаю, мне говорить легко, но постарайтесь, чтобы мое предостережение не превратило для вас следующий месяц в кошмар. Вы скорее сорвете куш в лотерею, чем встретитесь с этим маньяком. И пожалуйста, держите все в тайне. Мы не хотим, чтобы факт нашего предостережения просочился в прессу, поскольку не знаем, как может отреагировать на это убийца.
Рыбники Эндрю молча, один за другим уходят на рынок. Ред дает визитку и Уэлчу и благодарит его за то, что позволил воспользоваться его офисом. Уэлч, уже с очередной сигаретой, отмахивается струйкой дыма.
– В любое время.
Они выходят и направляются к машине. На ходу Кейт обращается к Реду:
– То, что ты сказал о лотерее. Ты ведь на самом деле не веришь в это, правда?
– Конечно нет. Но нам нужно встретиться с несколькими сотнями людей. И если бы я обрисовал каждому ситуацию такой, какая она есть, мы своими руками создали бы долбаный дурдом.
– Я вот думаю, какие, по-твоему, шансы у тех, кого мы предостерегаем? – спрашивает Джез.
– Больше, чем равные. Хочется верить.
88
Кейт ждет, пока Ред не выйдет из комнаты, прежде чем заговорить.
– Джез, – неуверенно произносит она.
Он отрывает глаза от письменного стола, поднимает брови, но молчит, не предлагая ей помощи.
– Мне очень жаль, что так вышло, тем вечером. И стыдно. Мне не следовало всего этого болтать. Повела себя по по-детски... и глупо.
Джез пожимает плечами.
– Нет проблем, Кейт. Спьяну чего не наговоришь, стоит ли все это мусолить? Давай забудем об этом.
– Все не так просто, Джез. Ты же сам знаешь, что заводишь меня.
– У тебя есть парень, Кейт. Я не думал, что ты серьезно.
– Что ж, теперь ты знаешь, что серьезно. Так что, если уж на то пошло, скажи мне, почему ты мною не заинтересовался?
– Я уже сказал тебе в пабе.
– Нет, в пабе ты придумал какую-то дерьмовую отговорку.
– Кейт, я не собираюсь с тобой спорить. Ты прекрасная женщина, и я отлично к тебе отношусь, но думаю, что было бы нечестно...
– Это то, что ты сказал в...
– И это то, что я имею в виду. Даже если ты этому не веришь. Послушай, ты сказала свое слово, я – свое. Друзья?
– Джез, мы не поговорили об этом...
Она умолкает, когда в комнату возвращается Ред.
– Друзья? – снова повторяет Джез.
Ред смотрит вопросительно на него, а потом на Кейт.
Кейт вздыхает. Она понимает: Джез не намерен раскрывать, что у него действительно на уме, толку она все равно не добьется.
– Ладно. Друзья.
89
Интерлюдия
На протяжении двух недель они "тралили" – вполне подходящее слово, учитывая обстоятельства, – каждого торговца рыбой и каждый супермаркет в центральном Лондоне. Это неблагодарная и нудная работа – объяснять по двадцать-тридцать раз на дню, в чем состоит опасность, какие меры предосторожности нужно принимать, по каким телефонам звонить. Они чувствуют себя бродячими торговцами, повторяющими одни и те же фразы снова и снова. Тем больше шансов выиграть в лотерею. Всего лишь мера предосторожности. Не открывать двери незнакомым людям.
Не болтайте лишнего, не рассказывайте о нашем предостережении всем подряд, и в первую очередь никаким хреновым бумагомаракам, потому что неосторожное слово может взбесить убийцу, и тогда он начнет вытворять неизвестно что. Ред обращается к чувству самосохранения каждого, и это срабатывает. Каждый день Ред с трепетом просматривает прессу, опасаясь увидеть заголовок вроде "Готовится рыбный Судный день", но, похоже, никто с журналистами не откровенничает.