- Я проведу вас в горы, - произнес он твердо и решительно.
На утро Джозеф совершил скорые приготовления, его даже не заботило то, что он идет в это путешествие один, так как состояние Джона ухудшалось, а мистер Брукс еще не мог перенести долгий путь в горы. Конечно, состояние обоих вызывало сильные опасения и было бы разумно начать обратный путь в Каракас, но Джозеф просто не мог себе этого позволить. Если он приносил эту жертву, как он считал ради всех, то ее должны были принести и все члены команды. Он прошел через столькие испытания, столько раз его экспедиция была на грани провала и сейчас, пережив все это, он просто не мог трусливо отступить. Пройдя по всей деревне, он выменял спички и разную английскую еду, какая у него была с собой, на припасы и собрав только самое необходимое, направился на окраину деревни, где договорился встретиться с Кови. Проходя мимо дома мальчика, он заметил множество людей, которые собрались рядом, но Кови среди них не было. Из мрака хижины вышли четверо мужчин, они держали на руках плетеные носилки, с телом, покрытым белой тканью. Женщины начали петь и эти песни были похожи на крики скорби. Они простирали руки к небу, как будто взывая к каким-то силам. Процессия двинулась от деревни вниз по склону в сторону поля, которое находилось неподалеку. Джозеф заметил в ногах покойной необычные желтые цветы и небольшой деревянный крест, такое своеобразное смешение культур в столь печальной картине. Взвалив на плечи огромный рюкзак, он двинулся к западной окраине джунглей, в обратную сторону от похоронной процессии. Приблизившись к лесу, он заметил мальчика, который сидел, прислонившись к дереву и опустив голову.
- Все готово? - спросил Джозеф, подойдя ближе.
- Да, господин, - мальчик поспешно спрятал талисман, который Джозеф уже видел у него вчера вечером. - Мы пройдем через западную долину Сараса, два дня пути через лес, а затем выйдем на горное плато.
- Там ты встречал "жнеца снов"?
- Да господин, - ответил мальчик, - Джозеф кивнул в знак одобрения, и они двинулись в путь. С востока еще доносились крики женщин, отдавая эхом в горах, словно предвестники смерти.
Путь их лежал через почти непроходимые джунгли, благо Джозеф смог выменять у местного охотника старый, ржавый мачете. Такого инструмента было вполне достаточно, для того чтобы проложить себе дорогу через лес. После дождя почва в некоторых местах сильно размякла и Джозефу часто приходилось с силой вытаскивать сапоги, тонущие в вязкой глине. Кови же шел довольно легко, было очевидно то, что он прекрасно знает этот лес. Он легко преодолевал сложные участки, тогда, как Джозеф постоянно спотыкался о корни деревьев и цеплялся рюкзаком о ветки, создавая много шума. Здесь, в сердце гор, лес выглядел совсем иным, эти джунгли были по-настоящему непроходимы. Раньше группа двигалась по уже проложенным тропам, здесь же, без хорошего проводника у такого неопытного путешественника как он, не было ни единого шанса дойти до цели в одиночку. Весь день путники изнывали от жары. От высокой влажности одежда Джозефа промокла. С наступлением же ночи, температура начала заметно падать и из-за мокрой одежды он сильно замерз. Чтобы не получить переохлаждение, было решено сделать остановку и высушить одежду у костра. Выбрав место, Кови незамедлительно ушел на поиски сухой древесины, пока Джозеф пытался установить укрытие. Чтобы зажечь костер, так же понадобилось немало усилий, так как из-за холода пальцы совсем не слушались Джозефа, сильная дрожь не давала ему даже вынуть спичку. Когда путники согрелись, они оба устроились под раскидистым деревом и так провели всю ночь. Но в этот раз Джозефу не удалось поспать. Черный лес давил на него со всех сторон, полный громких неизвестных звуков, казалось, он пытается прогнать его прочь. В голове все звучали пронзительные крики женщин, оплакивающих усопшую, и казалось лицо матери Кови, которое он видел во мраке хижины.
На утро, как только солнце поднялось из-за горизонта, погода снова становилась невыносимо жаркой. Джозеф был сильно сбит с толку столь кардинальными переменами в дневное и ночное время. Позавтракав, они снова двинулись в путь. Со временем Джозеф сумел немного привыкнуть к особенностям здешнего окружения и их скорость продвижения стала чуть выше. Проходя вдоль горного ручья, Кови вдруг замер и оглянувшись на Джозефа, указал пальцем на верхушку дерева, растущего неподалеку. Джозеф стал было всматриваться, надеясь заметить любопытное животное или птицу, но так и не смог ничего разглядеть. Через минуту бесполезных наблюдений он уже было подумал, что мальчишка его дразнит, как вдруг заметил на том месте, на которое указывал Кови, движение. Присмотревшись, он вдруг понял, что тот зеленоватый, покрытый мхом ствол дерева, в который он так долго всматривался, вовсе и не был частью этого дерева. Прямо на его вершине двигалось нечто, покрытое водорослями, очень медленно и осторожно переставляя свои длинные лапы. Благодаря своему окрасу ленивец был совершенно незаметен на поверхности ствола. Наблюдая за передвижением этого невероятного существа, Джозеф тут же заметил еще более интересную деталь. Когда существо лениво повернуло свою голову в сторону, он с удивлением увидел, что прильнув к груди ленивца и обхватив его лапами, на нем находится еще один. В таком виде эта медлительная пара неуклюже и бесстрашно продолжала свой путь на вершину, местами рискуя сорваться вниз и погибнуть.
- Кови, смотри, это мать с детенышем, - крикнул Джозеф. Улыбающееся лицо мальчика вдруг помрачнело, отвернувшись, он пошел в лес.
Дальнейший путь проходил в тишине. Отовсюду слышались только громкие крики белолицых саки. Со временем лес стал заметно редеть, идти стало не так тяжело, и к вечеру они уже почти добрались до горного плато. Когда в лесу стало темнеть, они снова соорудили небольшое укрытие из листьев между стволами двух деревьев, растущих рядом, и устроившись разожгли костер.
- В деревне, я видел процессию, почему ты не был там? - тихо заговорил Джозеф. Осунувшееся, смуглое лицо мальчика освещал свет костра.
- Раньше мы верили, что когда человек умирает, он лишь переходит к новой жизни, где то за пределами этой. Я не хочу думать, что она умерла, пусть для меня она останется жить где-то еще, - очевидно, что согласившись провести его, этот мальчик просто бежал как можно дальше от своей боли, которая рано или поздно все равно настигнет его.
- Как это, переходят к новой жизни? Вы верите в бессмертную душу, как мы, католики? - спросил Джозеф.
- Некоторые из нас католики, но некоторые еще верят в древние легенды, о том, что умирая, мы превращаемся в животных. Этот амулет изображает ягуара, это было ее животное. Она дала мне его, когда была еще в состоянии меня узнавать, - голос мальчика оборвался.
- Кови, я очень благодарен тебе за все. Ты, как и обещал, помог мне в достижении моей цели, - мальчик молчал. - Когда я вернусь к себе на родину, через какое-то время я снова приеду сюда, и мы построим здесь новый мир. Здесь будут школы и больницы, у вас будет столько лекарств, сколько потребуется. И никто больше не будет умирать.
Мальчик посмотрел на него черными глазами, в которых читалась надежда.
- Расскажи мне про жнеца, почему вы так называете эту бабочку? - спросил он, чтобы сменить тему разговора.
- Она появляется совсем ранним утром, лишь первый свет чуть появится из-за гор. Мы верим, что это дух, который забирает сны людей с черным сердцем. Те, чьи сны забрал жнец, не смогут найти покоя до конца жизни.
Ночью уже оба путника не сомкнули глаз. Сидя во мраке, они ожидали рассвета, чтобы выйти на плато, в поисках "жнеца снов". Как только горизонт стал чуть светлей, Кови повел их дальше и через несколько минут они вышли на обширную равнинную местность. Джозеф занял позицию у большого валуна, и они начали ждать. По горам сползал туман, зов ночных животных доносился из глубин джунглей. Туман понемногу стал уходить, рассеиваясь над лесом. Наконец его дымную поверхность прорезали солнечные лучи, горы залил яркий свет и осветил поверхность плато, путникам стали отчетливо видны распустившиеся ярко желтые цветы. Точно такие, какие Джозеф видел в процессии. Эти цветы покрывали весь луг, ярко выделяясь в предрассветном свете. Через несколько минут со всех сторон стали появляться бабочки. Эти создания невероятно больших размеров начали садиться на цветы. Очевидно они питались исключительно их нектаром, этим и объяснялась особенность их места обитания. С каждой секундой их становилось все больше и Джозеф, не в силах ждать, схватив сочок, бросился вперед. Хотя бессонные ночи и нелегкий путь изрядно вымотали его, в этот момент он чувствовал себя полным сил. Крепко обхватив обеими руками рукоять сочка, он ловким движением набросил его на ближайший цветок и просунув под него руку, осторожно сжал пойманную бабочку двумя пальцами. Создание, которое он держал в руках было еще прекрасней, чем он себе представлял. Крылья ее были не просто черными, они переливались всеми оттенками этого цвета. Джозеф наслаждался моментом своего триумфа, вот она, его награда. Его открытие беспомощно трепещет в руках. Оно покорно и подвластно лишь ему одному. В этот момент он был даже счастлив тому, что его друзья сейчас не рядом с ним. Этот триумф в эту секунду принадлежит исключительно ему, и он не собирается им ни с кем делиться. Что может этот откровенно глупый Джон Матьюз, с его вечным видом годовалого младенца, чего не может Джозеф Барнс? Чем таким важным знаменит Гарри Брукс, в своем безмерном самомнении, в котором он лишь ставит себя выше других? Он всегда был главным в этой экспедиции и теперь все они будут находиться лишь в его тени. Эта вершина, до которой Джозеф дошел сам, неподвластна никому из них.