Он тоже был под прицелом! За стеклом наружной стены, быстро-быстро, как стрекоза, дрожа двумя огромными, на этот раз белоснежными крыльями, завис на одном месте очередной летающий робот. Алеша успел рассмотреть, что эта машина копировала человека еще в самом начале жизненного пути, в возрасте пяти-шести лет. Но оружие в аленьком ручном, пятипалом манипуляторе робота держалось очень надежно. Не став в очередной раз изумляться дьявольским причудам адского конструктора (дети-убийцы, надо же!), Алеша отпрыгнул от стола с видеотелефонами в холл и вызвал межуровневый лифт. И не выдержал, еще раз оглянулся.
Выстрела почему-то не последовало. Летающий робот висел в воздухе на том же самом месте и - в другой ситуации Алеша сказал бы "чисто по-детски", - склонил головку на плечо. Могло даже показаться, что безжалостная машина находится во власти некоего размышления, во всяком случае, глаза и наморщенный лобик его псевдолица были исполнены так мастерски, что заставляли об этом подумать. - За несколько, показавшихся ему бесконечными, томительных секунд ожидания лифта Алеша успел рассмотреть внешние параметры этой крылатой конструкции. То, что издали показалось ему шапкошлемом, на самом деле оказалось густым волосяным покровом на голове машины, редкого, рыжевато-золотистого, не встречающегося у людей цвета. Но если оставить этот момент без внимания, то, в целом, имитация обнаженного человеческого тела была скрупулезно тщательной. Нижняя пара конечностей, являвшаяся, по всей видимости ножными манипуляторами и использовавшаяся, скорее всего, для передвижений по земле. Конструкторы не забыли даже тщательно скопировать соответствующие человеческим, в подобном возрасте, половые органы, казалось бы, бесполезные для другого аппарата, кроме аушки, а в центр животика поместили абсолютно неестественно выглядящий на боевом роботе маленький сморщенный пупок.
Лифт подъехал! Алексей ввалился в его просторную кабину, нелепо прикрываясь руками. Но, по непонятным причинам, в него так и не выстрелили. Не может быть, чтоб прозрачная стена оказалась помехой для "смертельных лучей безумия", как , со свойственным его возрасту излишним романтизмом Алеша окрестил для себя разряды оружия этих роботов - он помнил, как блиндированные борта левитанов Службы Безбедности оказались беззащитными перед ними. Вспоминал и что из этого вышло - те мимолетные кадры, которые ученые Андрианова по воле СБ (теперь-то в этом не было никаких сомнений!) окрестили "фантомными картинками".
Сообразив, что лифт поднимает его наверх, Алеша нервно ткнул кнопку "стоп". На примере судьбы того же, казавшегося таким могучим, флота Службы Безопасности, уже a priori было понятно, за кем останется победа в воздухе. Но как Безбедность допустила самого существование и активную деятельность творца этих роботов, безумного в своей неподдающейся дисциплине гениальности конструктора и программиста. Целую подпольную лабораторию Служба Планетарной Безбедности не заметить не могла, в этом Сосновский-младший был уверен. СТОП! Но мог ли справиться с таким объемом работ одиночка? НЕТ!
И ТУТ АЛЕКСЕЙ ВДРУГ ПОНЯЛ: ЭТИХ РОБОТОВ-РАЗВЕДЧИКОВ ОТПРАВИЛИ НА ЗЕМЛЮ ПРИШЕЛЬЦЫ! ЭТО ПРИШЕЛЬЦЫ!
ИТАК, ЭТО ПРИШЕЛЬЦЫ! И такая трактовка событий сразу все меняла. На ведавшей военных конфликтов Земле боеспособные военизированные формирования существовали только в рядах Службы Безбедности, и нужно было срочно как-то донести до них своё открытие. Но как? Алексей вспомнил. Что в их тауне почетным сотрудником Службы считался как раз господин Здоровяков у которого он недавно приобретал аушку, тогда из его магазина должен идти хоть подземный кабель связи с местным Штабом. К тому же, в лавке рядом, на том же первом этаже их тауна продавалось спортивное оружие. А с агрессией пришельцев - в отличие от природных катастроф или фанатичных сект, должны бороться не только войска Безбедности, за оружие должен взяться весь человеческий род. И Алеша решительно нажал код нижнего уровня.
Лифт бесшумно опускался, передвигался по уровням. Алексей подумал о Сосновском-старшем, об Ирине Туманцевой. Они были потеряны для отпора агрессорам! При мысли об отце Алеша испытал чувство легкого сожаления: "Я мог бы еще многому у него научиться. Его дальнейшее отсутствие в моей жизни отрицательно скажется на моем развитии".
Переход к мысли о Наставнике Верчинине был логичен и закономерен: "И его умственный потенциал я так же мог бы использовать значительно полнее! Знать бы заранее, что Дмитрий Евгеньевич так скоро прекратит не только свою преподавательскую работу - а, ведь когда психиатры разберутся с моими мыслями насчет его аушки, это неминуемо, - но, возможно, и свою жизнедеятельность в целом... Что за жизнь с мертвым мозгом! Но - ага!" - тут, все еще в движущемся лифте, Алексей сделал закономерный вывод, - "но, если Дмитрий Евгеньевич прекратит свою жизнедеятельность, то это означает, что количество личных приборов, необходимых ему после этого для существования, должно равняться нулю. Закон сохранения материи. А по закону о личном бытовом имуществе всё оно подлежит уничтожению. Из этих же двух положений следует, с небольшим допущением, что его личных приборов не должно существовать уже сейчас. Могу ли я взять в пользование или подменить аналогичным один из уже , наверняка, ничьих и как бы уже не существующих агрегатов? Причин, чтобы не сделать этого - нет. Но вернуться за аналогичным прибором к себе я вряд ли смогу. Значит, я могу теперь взять себе его аушку!" - Алексей так обрадовался этому своему логическому построению, что мигом позабыл об общечеловеческой борьбе с агрессией пришельцев, он даже не вспомнил в этот момент о том, что для того, чтобы самому совершить какие-либо действия, ему самому прежде всего необходимо продолжать собственное существование.