Из костра и впрямь повалил едкий дым, от него все разбежались, но выражение мелькающих лицевых масок у каждого робота - от самых маленьких, до больших, встречающихся реже, - у всех оно выражало самую непосредственную радость.
"Да что ж это... - только и подумал Алексей, еще не осознавая, что прозрачная кабина лифта - ненадежное, кстати говоря, укрытие, - по прежнему, медленно, но верно продолжает опускать его прямо в лапы к этим разрушителям, - это же безумие, быть не может всего того, что я вижу! А что, если меня подстрелили этим лучом смертельного безумия, а я и не заметил? Да, но тогда я бы не возмущался всем этим, выходит, я еще нормален..."
Внизу же, прямо под его ногами, повсюду продолжался разгул противоправных действий. Прежде всего поражало беспорядочное разграбление материальных ценностей и их бессистемное уничтожение. Так, растащив из ресторанов упаковки с ромом, виски и водкой, пришельцы сперва явно чрезвычайно обрадовались, некоторые из них, видимо, подражая где-то увиденному среди людей, начали было вливать содержимое бутылок в свои ротовые отверстия, но тут же начали яростно плеваться, естественно, бездушным машинам и не могли понравиться человеческие напитки (да и то разрешенные к употреблению Службой Безбедности раз в месяц по рекомендованной психоаналитиком дозе!), и вот уже они слили все из бутылок "проклятого пластика" в одну огромную лужу, и вот запылал еще один костер - на этот раз голубоватый.
Людей внизу видно не было. Алексей уже почти спустился и только-только решил озаботиться продлением собственного существования, как вдруг увидел... господина Здоровякова. Гиганта Сергея Паныча, самого сильного борца в тауне (недаром ходили упорные слухи что он, после службы, продолжал сотрудничать со Службой Безбедности), сейчас - растрепанного, упирающегося, тащило сразу шесть крылатых роботов в половину его роста. Сразу шесть - но маленьких, так обманчиво похожих на детей! Да и волокли они его в середине своей суматошной кучи без особых усилий, словно шутя, хотя видно было, как напрягаются из последних сил под жирком, пометившим спокойную жизнь торговца, тренированные мускулы атлетически сложенного Сергея Паныча.
А тащили его недалеко. Рядом, где был его магазинчик, в котором так недавно побывал Алексей, предавались своим разрушительным программам еще с десяток крылатых машин. Здесь они уничтожали в основном товары магазина Здоровякова. - аушки всех видов летели в чадное пламя. Проклятые слуги пришельцев не щадили даже и человекообразных удовлетворителей. Над ними, безответными, неподключенными, эти проклятые машины еще и непристойно издевались, перед тем, как подключить и бросить в огонь. Ох, как гнусно и мерзко хохотали эти недомерки, когда человекообразные аушки начинали совершать движения для снятия сексуального напряжения и замирали, когда пламя достигало их программных центров.
Конечно, уничтожались такие же бытовые аппараты как и повсюду - ломали компьютеры, громили всё функциональное, но это мероприятие роботов напоминало изощренную казнь. А настоящую казнь - первую казнь человека роботами пришельцев, которую мог, к своему ужасу, в непосредственной близости наблюдать Алексей, роботы обставили просто, даже как-то буднично.
Шестерка роботов доволокла Сергея Паныча Здоровякова до его магазинчика, ручными манипуляторами пихнули продавца к стенке, отскочили от него, нацелили оружие...
Сергей Паныч был до того ошеломлен, что, за короткие мгновения, пока его никто не держал даже и не вздумал упасть и откатиться или метнутся в сторону.... Коротко вспыхнули шесть золотых лучей на лице Здоровякова отразилось последнее недоумение и его тело атлета медленно сползло по стенке на траву у его магазинчика.
От ужаса Алексей вскрикнул и взмахнул руками, закрывая глаза, но это его и выдало. Прозрачные стены уже опустившейся кабины лифта окружили эти голые... непристойные роботы с нацеленными на Алешу излучателями смертельного безумия.
Сверху, с первого жилого этажа, громыхнул солидный выстрел из охранного плазменного ружья. Один из порхавших вокруг Алексея роботов, лишившись в бардовой вспышке плазмы почти всего своего "оперения" заверещал в невыразимо жалобной тональности на каком-то чуждом Земле языке и тяжело плюхнулся вниз на свои толстенькие псевдоягодицы. Но эта жалоба победным гимном Безбедности прозвучала в ушах приготовившегося к смерти Алеши: "Значит, и с ними можно бороться!! И побеждать! Это, конечно же, стрелял полковник Слепой!" Живший в его же тауне, полковник Службы Безбедности Слепой часто хвастал перед молодыми лицеистами своими довольно непонятными наградами: допотопными механическими часами и изогнутой острой полосой тяжелой голубоватой и гибкой стали с надписью "ЗЛАТОУСТЪ" с удобной ручкой. Этот последний предмет назывался "шашкой". Естественно, на всех этих странных вещах были выгравированы благодарственные надписи от самого высокого начальства Службы Безбедности. И нет ничего удивительного, что старый полковник сохранил штатное оружие - возможно, так же наградное. И сейчас его удачный выстрел спас Алексея! А вот и еще один выстрел, еще дым плазменного следа!